Любимая слабость генерала
Шрифт:
— Мы поговорим в кабинете, Яков, а дальше будет видно, — ответил генерал и, на меня ни разу не оглянувшись, пошел дальше. Только в своем шикарном кабинете он удосужился обратиться ко мне: — Присаживайся, Олеся Аушева, и рассказывай, зачем тебе мифическая книга Жизни.
Я невольно передёрнула плечами.
— Странный вопрос. А вы бы не захотели ее заполучить, если бы узнали, что это возможно? — спросила, располагаясь на стуле у письменного стола.
— Ну так я — не ты. Я воин, обученный боевик, сильный маг с богатым опытом. А ты целитель с отвратительной боевой подготовкой.
Какой же все-таки противный этот генерал Андрей Оболенский герцог Правобережный! И даже его впечатляющая внешность ни капли не скрашивает общее впечатление. Однако вопрос он все же задал закономерный, и ответить на него пришлось честно:
— Я собираюсь открыть частную практику с разрешением применять свои методы лечения, но пока мне это не позволяют. А вот если бы у меня была книга Жизни, то никто бы не посмел вставлять мне палки в колеса.
— А если я просто договорюсь, чтобы разрешили?
Оболенский уселся в кресло, сложил могучие руки на столешнице и сверлил меня тяжелым взглядом.
Я вздохнула. Ах, если бы все было так просто! Препятствия мне чинит не менее влиятельный аристократ — министр здравоохранения Ренат Гордеев герцог Горский. Он тоже близок к правящему роду и мечтает прибрать к рукам все мои разработки. Мало того, что он не дает мне лицензию, так еще и прямо заявил, что намерен на мне жениться, чтобы «такой талант принадлежал их славному роду и дал жизнь гениальным потомкам». Я сначала думала, что он шутит — герцогу под сотню лет, он вдовец и уже имеет наследников, — но нет! Он четко дал понять, что настроен решительно — когда у меня вдруг арестовали все имущество и счета якобы из-за долгов отца перед министерством здравоохранения.
Тогда-то хранитель и рассказал мне о книге Жизни.
— Вы можете, конечно, попробовать, но без реликвии воинов света я не смогу вас избавить от проклятья. Мое лекарство вам придется принимать всю жизнь. И я не уверена, что не возникнет привыкания. Так что, генерал, вам эта книга нужна больше, чем мне, — вместо пересказа своих бед выложила я более весомые для него доводы — своя рубашка ближе к телу.
— Допустим. Но если никакой книги Жизни все же не существует? Может быть, мне лучше довольствоваться тем, что есть, и не усугублять положение?
Это разумно. Но я и на это имела что сказать:
— Мой дух-хранитель, при жизни носивший имя Никиты Аушева, держал эту книгу в руках и даже читал, но так как он не целитель, то из прочитанного понял и запомнил мало. Однако даже этого мне хватило, чтобы изготовить то лекарство, которое купировало ваш приступ. Не знаю, какие еще вам нужны доказательства, а я своему предку верю, — сказала я важно.
И хранитель гордо выпятил грудь, сидя на моем плече.
Генерал побарабанил пальцами по столешнице и резко встал.
— Ну что ж, я соглашусь на вашу авантюру. Заключим договор, и отправляйтесь домой готовиться к походу. На сборы три дня. Встретимся в седьмину в порту у пятого причала.
Я вскочила со стула и протянула герцогу руку для скрепления договора. Но он покачал головой и
Глава 2
Я думала, что три дня — целая вечность, и мне придется изнывать от нетерпения в ожидании крайне увлекательного путешествия. Полное неожиданных приключений Пенное море (говорят, там водятся сирены и прочие опасные существа), диковинные заморские базары, скачки на варанах через пустыню и перелет на грифонах через горы — так в двух словах обрисовал мне дорогу до Древних пластов хранитель. Что может быть увлекательней? Уверена, что запомню эту поездку на всю жизнь, в старости внукам буду рассказывать и каждый раз добавлять новые подробности.
Но скучать мне не довелось. По возвращении из леса у подъезда доходного дома, где я снимала комнату, меня дожидался посыльный из министерства. Он вручил мне конверт с гербовой печатью и, получив подпись на бланке о доставке, удалился. А я входила в свое временное жильё, полная неприятных предчувствий. Распечатала конверт и убедилась, что не обманулась. Зачитала вслух:
— «Многоуважаемая достопочтенная госпожа Олеся Аушева, уведомляем вас, что завтра, двадцатого велесяца в десять утра, вас будут ожидать на внеочередном слушании сертификационной комиссии. Явка обязательна. В случае неявки ваш диплом будет аннулирован».
— Он тебя в покое не оставит, — проворчал хранитель. — Жизни не даст, пока своего не добьется.
— Ничего! Пусть аннулирует. С книгой я быстро все верну, — преувеличенно бодро воскликнула я, скомкала письмо и метко зашвырнула в урну для бумаг.
На самом деле мысленно я себя ругала. За то, что была настолько наивной, что, когда пришла просить лицензию, сразу похвалилась всеми своими наработками. А ведь хранитель меня предупреждал, что выскочек никто не любит, особенно если за ними никто из сильных мира сего не стоит. А я не поверила. Искренне думала, что моим достижениям порадуются и даже кредит на открытие частной практики дадут.
В общем, весь вечер готовилась к завтрашней комиссии и репетировала ответы на возможные вопросы…
…но все равно оказалась не готова.
Для начала меня промариновали в коридоре два часа, потом явился министр собственной персоной и оказалось, что комиссия — это он один.
— Надеюсь, вы не обиделись на меня, милая Олеся, за то, что воспользовался служебным положением, чтобы с вами ещё раз переговорить? — елейным голосом пропел герцог Горский.
Хотел расположить к себе, но лишь разозлил ещё больше.
— Еще как обиделась и буду жаловаться, — заявила я престарелому сластолюбцу.
Сильные маги в сто лет еще очень крепкие и выглядят на пятьдесят максимум — у герцога Рената Гордеева даже седины не было и спина прямая, хотя брюшко он себе уже и отрастил, — но мне то всего двадцать три. Я в принципе замуж не собираюсь, а за старика и подавно.
— Кому же? — удивился герцог, театрально испугавшись.
— Императору, — не растерялась я.
На это он только неприятно рассмеялся.