Любимая советника
Шрифт:
Мои внутренности сжимаются от этого чувственного взгляда, но я притворяюсь, что не замечаю. Меня раздражает, что Колтон ни разу не поблагодарил своего брата за его вмешательство. Или меня, если уж на то пошло, хотя я и не ожидала от него этого. Наркоманы, как правило, но не всегда проявляют эгоистичное поведение. Потому что, если бы они действительно думали о том, через что они заставляют проходить своих близких, они обратились бы за помощью и выражали благодарность. Зависимость — это не то, что можно преодолеть с помощью волшебной
После того, как его брат уходит, Кейд долго и глубоко выдыхает.
— Я не уверен, что на этот раз будет по-другому.
Я не знаю, говорит ли он сам с собой или с нами обоими, но я все равно отвечаю.
— Это возможно, если он сможет найти что-то, что мотивирует его и удержит от отклонения курса.
— Боюсь, что на этой планете нет ничего, что могло бы вылечить то, что его беспокоит.
— Это связано с Азариной, не так ли? — Когда взгляд Кейда устремляется на меня, я сглатываю от его интенсивности. — Он звал ее по имени в бреду, а потом, когда пришел в себя, сказал мне, что она мертва.
Кейд вздрагивает и закрывает глаза.
— Он потерял подругу. Это непостижимо. Просто мысль… — он сжимает кулаки по бокам. — Зная, что он использует эликсир, чтобы справиться с потерей, я не могу полностью винить его за это. По крайней мере, он находится в стране живых, каким бы тяжелым ни было его состояние. Я бы без колебаний покончил с собой, если бы что-то случилось с Элеонорой. Я не смог бы вынести без нее даже мгновения.
Вау. Это звучит как клятва, пока смерть не разлучит вас.
— Ну, и как он должен двигаться дальше и жить своей жизнью? — спрашиваю я.
Глаза Кейда наполняются чернотой.
— Я не уверен, что он сможет.
***
Час спустя я только после душа и снова в рабочей одежде, чувствую себя так, словно последние два дня остались далеким воспоминанием. Не могу полностью стереть поцелуи Колтона и ощущение его рук из своей памяти, но я собираюсь попытаться. И лучший способ сделать это — оставаться занятой.
Брэкстон кивает мне, когда я вхожу в клинику.
— Я получил твое сообщение. Чувствуешь себя лучше, Натали?
— Да, сэр. Думаю, я съела что-то не то.
— Позволь мне просканировать тебя, прежде чем ты начнешь свою смену, просто чтобы убедиться, что ты больше никого не заразишь.
Невозможно никого заразить выдуманной болезнью, но действуйте, док.
Он считывает мои показатели на устройстве, которое всегда находится недалеко от него, и говорит:
— Ты выглядишь нормально. Королева должна появиться в любой момент для своего еженедельного осмотра. Ты можешь начать с нее.
— Клянусь всеми святыми, мне нужен дирижабль на воздушной подушке, чтобы добраться из одного конца этого дворца в другой, — говорит Морган, вразвалку входя в клинику в сопровождении двух охранников. —
Я подхожу к ближайшему пустому смотровому кабинету и машу королеве.
— Заходи.
Как только дверь закрывается, а телохранители остаются снаружи, я поворачиваюсь к ней.
— Как ты себя чувствуешь?
— Как кит. — С моей помощью она садится на смотровой стол и раскачивает ногами взад-вперед. — Клянусь, этот ребенок вырастет больше меня. Как ты догадываешься, это плохая новость для моей вагины.
Я улыбаюсь, разглядывая ее.
— Все вернется на круги своя. Вот увидишь.
Она фыркает.
— Зейдену будет так грустно, когда она станет размером с хула-хуп. Черт, я тоже могу заплакать.
— Обещаю, что все будет хорошо, — говорю я, похлопывая ее по руке. — Ты и ребенок хорошо выглядите. Как сегодня маленький принц?
Лицо Моргана светится ярче, чем рассвет нового дня.
— Он такой активный, что удерживает меня от паники, что что-то не так. Мне больше всего нравится, что Зейден тоже может чувствовать и видеть, как ребенок двигается. Взгляд — эти его глаза… Это так удивительно.
Я ввожу ее заметки в компьютер, протоколируя дневной визит.
— И как наш будущий папа со всем справляется? Я могу себе представить, что это напряженное время — руководить цивилизацией в такой нестабильный период.
— Он сильный, но я знаю, что иногда ему тяжело.
— Но у него есть ты, — говорю я, ободряюще улыбаясь ей. — И у него есть ребенок, которого он с нетерпением ждет.
— Да, но мы также делаем его более уязвимым.
Я резко поворачиваю голову в ее сторону.
— Ты в опасности?
— Не больше, чем обычно, — говорит Морган, отмахиваясь рукой. — Но он не хочет рисковать нами.
Зейден не хочет ее терять. Это очевидное утверждение, но теперь, когда я знаю, как это выглядит, когда спаренный самец теряет свою намори, в этом гораздо больше глубины. Удивительно, что Колтон все еще жив.
— Конечно, нет, — бормочу я. — Я должна сегодня проведать Лию и ее ребенка. Хочешь пойти со мной?
— Конечно. Просто помоги мне убраться со стола. Если бы мой вес не был правильно распределен, я бы упала животом на пол.
После того, как я помогаю ей спуститься, она потирает живот и улыбается мне.
— Клянусь, это шар для боулинга, а не ребенок.
Я улыбаюсь в ответ, и мы выходим из комнаты. Пока Морган собирает своих телохранителей, я сообщаю Брэкстону о своем намерении навестить Лию, и он вручает мне устройство, похожее на планшет, для записи ее статистики. Пока наша группа направляется к спальням, королева привлекает пристальные взгляды. Она говорит и шутит так, как будто это обычное явление, и я думаю, что так оно и есть. Я довольно хорошо умею игнорировать взгляды, но делаю это не с такой легкостью, как она.