Любимые
Шрифт:
Маргарита то и дело смотрелась в зеркало. Раньше она ничего подобного не примеряла и теперь поняла, что серебро, золото и драгоценные камни имеют свойство очаровывать. Они сделали ее красавицей. Наверное, поэтому драгоценности так ценятся и все женщины мечтают о них.
Маргарита хотела походить на роскошных дамочек, посещавших «Зонарс», новое кафе в центре Афин. Она подглядывала за ними сквозь сверкающую стеклянную витрину – как они попивали кофе, беря чашку руками, затянутыми в перчатки. У них были идеально уложенные волосы, а на шее
Не снимая украшений, Маргарита подошла к шкафу и попыталась навести порядок с одеждой. Будь у нее еще меха…
Внезапно хлопнула дверь в квартиру. Маргарита замерла, услышав тяжелые шаги старшего брата. Он остановился по другую сторону двери.
В квартире царила темнота. Увидев в бабушкиной комнате свет, Танасис направился туда и толкнул дверь.
Не имея возможности спрятаться, Маргарита встала с кровати. Ее поймали с поличным.
Реакция Танасиса совершенно обезоружила девушку.
– Какая ты красивая! – с улыбкой воскликнул он. – Только посмотри на себя, все эти украшения нашей матери!
Брат отступил назад, восхищаясь ею. Будучи на несколько лет старше, он помнил мать до болезни, помнил, как она надевала красивую одежду и даже украшения.
– А я все думал, куда делись ее бриллианты, – сказал Танасис, мечтательно глядя на сестру.
– Ты знал, что у нее есть драгоценности…
– Знал, правда не про все. Но я помню, как она их иногда носила. Думаю, лучше тебе все это снять, пока не увидела йайа.
Конечно, они не сложили одежду так, как она лежала раньше, но сделали все возможное, уверенные, что бабушка ничего не заметит, поскольку редко открывает этот шкафчик.
– Так жалко оставлять все здесь, – тихо сказала Маргарита, пряча коробку под вещами.
– Одежду?
– Нет. Драгоценности.
– Уверен, тебе что-то достанется из этого, когда придет время.
– Но сколько мне ждать? Пока не умрет та женщина?
– Маргарита!
– Не очень-то хорошей матерью нам она была! – возмутилась Маргарита.
Танасис все еще скучал по матери. Именно он был к Элефтерии ближе всех и хранил самые крепкие воспоминания о ней. Будучи первенцем, когда-то он получал все ее внимание. Танасис часто думал о матери, хотя письма о ее состоянии приходили нечасто.
Он заметил на полу женский платок и, улучив момент, тайком от Маргариты поднял его и сунул в карман. В уголке вещицы значилась изящно вышитая буква «Э». Позже он часто будет прижимать этот платок к лицу. Там не осталось и следа от маминого аромата, но он будет беречь этот крошечный лоскут шелка до самой смерти.
– Но мы не видимся с ней. Не получаем никаких известий. А эти сокровища впустую пропадают здесь.
– Ты
Разговаривая, они не услышали, как открылась входная дверь и в комнату вошла Темис.
Заметив сестру, Маргарита вытолкнула ее из комнаты:
– Почему ты все время следишь за мной? Иди отсюда!
Темис убежала, но услышала достаточно. Старшую сестру, казалось, не волновало, жива ли их мать или нет. Ее бессердечие не знало границ.
Маргариту разозлило, что Темис видела, как она роется в маминых вещах. Когда они легли спать, старшая сестра навалилась на грудь младшей и поклялась, что убьет Темис, если та выдаст ее.
Темис в этом не усомнилась.
Когда бабушка уходила из дома, Маргарита регулярно возвращалась к шкафчику и рассматривала каждую вещицу, с любовь раскладывала украшения по степени их ценности, о которой она могла лишь догадываться. Эти сокровища наполнили ее мысли мечтами и фантазиями о жизни, где все восхищаются ее красотой и обращаются с ней как с принцессой. А что, если она встретит королевских особ? Какие украшения ей надеть?
Пока Маргарита жила мечтами, ее братья следили за непредсказуемыми событиями в реальном мире.
Хотя генерал Метаксас с радостью перенял немецкий и итальянский режимы, но в начале войны в сентябре 1939 года не поддержал их. Вместо этого он повернулся лицом к Великобритании.
Ранним октябрьским утром в 1940-м, всего год спустя, в резиденцию Метаксаса прибыл итальянский посол с требованием позволить войскам Муссолини войти в Грецию через Албанию и занять несколько областей. Метаксас дал категорический отказ.
Практически сразу итальянские войска перешли границу.
– Они вторглись, – сказала кирия Коралис, заламывая руки. – Что же нам делать?
Паника в ее голосе была осязаемой.
К четырнадцати годам Темис еще слабо представляла географию родной страны, ведь она не бывала дальше побережья, в двадцати километрах от центра Афин. Если итальянцы маршируют на юг, то прибудут в Патисию к утру, думала она. Ночью девочке совсем не спалось.
Утром обстановка слегка разрядилась. В новостях сообщали, что вооруженные силы Греции ответили с неожиданной яростью и мощью. За последующие месяцы, несмотря на суровую зиму, они оттеснили итальянцев дальше к Албании и быстро заняли территорию на юге страны.
К тому времени никто не задавался вопросом, восхищаются итальянцы греками или нет.
– Я так рада, мальчики, что вы не там, – срываясь на слезы, сказала кирия Коралис, когда они собрались у радио.
Греческим солдатам приходилось воевать в суровых условиях.
– А я не рад, йайа, – ответил Танасис. – Я хочу защищать свою страну. Солдаты показывают, как сильно любят родину. Благослови их Господь.
– Ты еще успеешь это доказать. Я в этом уверена. Все ваши тренировки в ЭОН не пройдут даром.