Любить Джейсона Торна
Шрифт:
— Что? — крикнул я, вскакивая. — Где Олив, Элвин? — заорал я, игнорируя свой мозг, проклинающий меня за резкие движения.
— Мы не знаем, босс, — тихо ответил Элвин.
— Что это, черт побери, вообще значит? А ее подруги? Где они? Спроси у них.
— Послушай, — снова начал Девлин, и я сделал шаг вперед. Если он еще раз скажет «послушай», я точно врежу по его гребаному лицу.
— Вчера я задержался. Когда же, наконец, приехал в клуб и Девлин проводил меня в вашу приватную кабинку, я обнаружил в ней тебя, чересчур благосклонно
В шоке от услышанного я вытаращил глаза, провел руками по волосам и повернулся к Элвину. Девлин сидел, опустив голову, и молчал.
— Ты издеваешься? Черт! Я бы этого не сделал. Никогда. Черт побери, нет! — прорычал я и, схватив со стола вазу, швырнул ее в стену, мрачно наблюдая за тем, как она разбивается на мелкие осколки.
— Что ты видел? Чем я с ней занимался? — спросил я сквозь зубы, пытаясь говорить спокойно.
— Дружище, она сидела у тебя на коленях.
Проклятье!
Я начал мерить шагами комнату, и, подойдя к стене... просто взял и ударил по ней. В данный момент это казалось мне неплохой идеей — я был охвачен такой яростью, что готов был голыми руками разрушить здание целиком.
Не обращая внимания на окровавленные костяшки, я медленно подошел к дивану и сел. Сердце бешено билось в груди.
— Объясни, пожалуйста, — наконец сказал я, выровняв дыхание и усмирив желание кого-нибудь убить.
Не отводя от меня взгляда, Элвин присел на другой конец дивана.
— Я мало, что знаю, Джейсон. В таком виде мы тебя нашли. Ты ничего не помнишь? Она сидела у тебя на коленях, и вы, судя по всему, целовались. Не знаю, дружище. Возможно, и нет. Она лапала тебя за все места, а ты сидел в невменяемом состоянии.
— Которая из них?
— В смысле?
— Которая из ее подруг? — Я крепче стиснул зубы.
Элвин посмотрел на Девлина, и я повернул голову в его сторону.
— Лили, — сказал Девлин, задумавшись на минуту, — помню, что Олив представила ее как Лили. Одна из блондинок.
— В комнате никого не было?
— Только вы двое. Может, это она подсыпала тебе что-то в напиток? Потому что никто из моих сотрудников не сделал бы ничего подобного. Я лично занимался их подбором, ты же знаешь. Да и зачем им это?
— Черт возьми, она ведь подруга Олив, зачем ей такое делать?
— Что ты помнишь? — снова спросил Элвин.
Я напряг память. Что, черт возьми, я помню? Я помнил, как мы с Олив поднялись в приватную комнату. Помнил, как целовал ее, желая гораздо большего, чем просто поцелуи. Я до сих пор ощущаю вкус ее губ, шелковистость ее волос под моими пальцами. Пока мы целовались, она то и дело вздрагивала, словно мои прикосновения посылали небольшие ударные волны по ее телу, и я был от этого в восторге. Мне просто нравится быть рядом, прикасаться к ней…
Я
— Немного. Но не припомню, чтобы Олив уходила. Помню, как разговаривал с Люси и Лили, но это всё. Ты звонил ей?
Элвин поморщился, и мне стало не по себе.
— Мы не смогли найти твой телефон, зато рядом с тобой лежала ее сумочка, и в ней был ее телефон. Но, — он поспешно добавил, прежде чем я снова психану, — я позвонил Люси. Пока она не отвечает, но я продолжаю дозваниваться. Не волнуйся, Джейсон.
— Расскажи ему остальное, — мрачно сказал Девлин.
— Остальное? — Я по очереди посмотрел на каждого из них.
Элвин снова поморщился. На этот раз сильнее. Это было ожидаемо — так быстро история просто не могла закончиться.
— Кто-то слил фотографии, на которых ты с этой девчонкой. Все СМИ уже трубят о том, что ты изменяешь Олив.
ГЛАВА 31
ОЛИВ
Я думала уехать на автобусе, но у меня теперь достаточно денег, чтобы улететь на самолете. Я же автор бестселлера. Самое меньшее из преимуществ — это возможность купить билет на самолет, не считая каждый цент на банковском счете.
Так я и сделала.
Сначала я поехала к дому Джейсона. Статус жены этого чертова актера давал ряд преимуществ — нет нужды носить с собой кошелек. Однако в малюсенький клатч помещается только телефон и, возможно, губная помада, и именно поэтому мне пришлось заехать домой: взять кое-что из вещей, переодеться и забрать паспорт.
Я не хотела об этом думать, но трудно не замечать того факта, что из клуба домой он не вернулся. Где он провел ночь... об этом я тоже не хотела думать.
В двенадцать тридцать я была в Сан-Франциско.
А в два часа уже стояла перед дверью родительского дома, где и заварилась вся эта каша.
Глубоко вздохнув, я постучала в дверь.
Дверь открыл папа. Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга, после чего губы мои задрожали и по щекам потекли слезы.
— Детка, — выдохнул он.
Я сердито вытерла слезы. Почему я вообще плачу?
— Знаю, ты злишься на меня, но…
Я еще сильнее расплакалась.
Да-да, жалкое зрелище.
Но затем я бросилась в объятия отца, и он начал шептать мне на ухо самые прекрасные слова.
Ну и пусть я показала себя жалкой маленькой слабачкой — оно того стоило. Тут я в безопасности.
Мне так хорошо, когда он крепко обнимает меня. Можно забыть обо всем, потому что знаешь: он как всегда позаботится о своей маленькой девочке. Разве кто-то может обидеть, когда отец обнимает тебя своими большими руками? Кто осмелится разбить сердце маленькой девочки? Разве не все женщины чувствуют себя маленькими девочками в объятиях сильных отцовских рук? Разве вам не хочется оставаться в этих объятьях, пока не исчезнут все страшные чудовища?