Любить кого-то?
Шрифт:
В который раз я спрашивала себя: "Это мне подходит?" Да? Тогда беру по максимуму. Нет? Ну и черт бы с ним. Я беру только то, чем могу пользоваться, остальное мне не нужно.
44. Уходы
В 1984 году (знаменитом благодаря Джорджу Оруэллу) от сердечного приступа умерла моя мать. Я была в концертном зале "Хайатт", в Лос-Анджелесе, и готовилась принять участие в телешоу "Solid Gold", когда позвонил отец. Я никогда не слышала такой скорби в его голосе. Он сказал, что врачи
Услышав это, я на время превратилась в машину, как будто включился автопилот. Я не сказала ребятам, что мама умерла, пока мы не закончили выступление. Не помню, как мы играли, какие песни исполняли... Я знала, что должна делать хоть что-то - если остановлюсь, мысли о невосполнимой потере доведут меня до истерики. Следующие несколько дней были серыми и пустыми. Скип был очень нежен, старался быть как можно ближе, сосредоточиться на моих чувствах. Через несколько лет нам пришлось снова брать себя в руки - пока мы были на гастролях, умер мой отец.
За несколько месяцев до смерти отец нанял сиделку. Я звонила ему с гастролей, посылала глупые открытки, пытаясь его подбодрить, но, думаю, отсутствие близкого человека ничем не скомпенсировать. Почему-то я всегда была не там, когда умирали мои друзья и близкие. Мне бы хотелось находиться рядом с моими родителями в их последние минуты. Я не уверена, что могла бы совсем отказаться от концертов (это принесло бы большие трудности "Starship"), но, чем больше я думала о этом, тем больше мне хотелось оказаться у постели отца. Мне кажется, ему очень не хватало семьи...
"Теперь ты – глава семьи," - напомнил Пол, вернув меня к реальности.
Какая-то часть меня кипела от злости: "Как вы могли меня оставить?" Не важно, насколько молодо выглядишь - в конце концов, все умрут. Иногда я разговариваю с родителями, надеясь, что их духи услышат меня - о любви, ошибках, желании быть хорошей матерью...
Чем старше я становлюсь, тем очевиднее становится генетическое сходство между детьми и родителями. Я стала вести себя, как моя мама, по крайней мере, на людях; а отец подарил мне лицо и фигуру - в этом я его точная копия (за исключением половых различий). Только восприятие мира у меня совсем другое, вот я и двигаюсь в другую сторону.
Я представляю это так: душа - это тот самый неизвестно откуда берущийся фрагмент ДНК, который придает структуре, общей для всех, уникальность. Иногда внешние оболочки настолько похожи, что это пугает. Все в моем теле - волосы, форма рук, ступней, носа - напоминает отца. Даже зубы такие же - я выяснила это, сравнив слепки у зубного врача. Не просто похожие - точно такие же! Глядя на него, я видела себя - только на тридцать пять лет старше и в строгом костюме банковского служащего.
Здесь-то и проявляется роль матери. Мы с ней думали одинаково, могли одновременно высказывать одну и ту же мысль. И именно она была "участницей" моего единственного паранормального опыта. Через несколько месяцев после ее смерти я лежала в постели, читая какой-то шпионский роман, и вдруг услышала голос, позвавший меня: "Грейс?"
"Все нормально!" - подумала я.
– "Я разговариваю с призраком, и это призрак моей матери." Собравшись с силами, я проговорила: "Да, мама?"
Но это было все. Ни совета, ни предупреждения, ни неудачных шуток - просто мое имя вопросительным тоном. Некоторое время
Я знаю, мои родители живут во мне. Они умерли, но остались со мной.
45. Панда
В 1985 году я увидела по телевизору черно-белый комочек меха, сидевший на весах в комнате, заполненной сверкающими прожекторами, бегающими операторами, кричащими репортерами, орущими детьми и суетящимися ветеринарами в белых халатах. Это был детеныш панды из зоопарка Уено в Японии, и над ним тряслись, как над мешком с бриллиантами. Заметив, как спокойно, даже безразлично оглядывает он окружающий хаос, я заинтересовалась: мне казалось, что находиться в окружении такого количества людей должно быть страшно. Я много раз проходила мимо ложи прессы на рок-концертах - беснующейся толпы Homo sapiens, выкрикивающих мое имя, забыв о цивилизованном поведении, присущем этому виду животных.
Панда просто сидел. Он мог попытаться спрыгнуть со стола, но ему, похоже нравились глупые людские выходки. Он научил меня тому, что все вокруг непостоянно и преходяще.
Я разбирала почту, когда мне на глаза попался конверт с нарисованной в левом верхнем углу фигуркой панды. Раньше мне не приходила в голову идея завести себе дикое животное: они казались мне частью природы, как цветы или деревья - красивыми, но какими-то неживыми... Этот малыш из Токио показал мне то, что я замечала раньше только в людях - душу.
Я вдруг осознала, что эти маленькие создания - точно такие же, как мы, только носят мех или перья вместо кожи. Впервые в жизни я поняла, что личность может проявляться в различных формах. Эти "животные" хотели того же, что и люди - еды, крыши над головой, развлечений, здоровья, мира и тому подобных вещей. Кое-кто из них умеет летать, плавать, бегать или спать лучше, чем мы, кое-кто мог бы оторвать вам голову одним быстрым движением - как, например, панда. Но в них нет злобы. Передо мной открылся неведомый мир существ, с которыми можно дружить. Для "городской девчонки", вроде меня, это было похоже на высадку на другой планете. Правда, я не так часто высаживалась на других планетах - но на свою-то смотрела...
"Хочу панду," - подумала я. Написав в ту странную организацию, приславшую письмо с картинкой, я спросила, как это устроить.
Они были так вежливы, что не завопили на весь мир: "Ну и дура же ты!" Наоборот, прислали мне кучу статей, книг и прочей информации, включая тот факт, что панды не могут принадлежать никому, кроме китайского правительства, которое, кажется, иногда передает парочку-другую другим странам в качестве жеста доброй воли. Так-то. Панды почти вымерли; во всем мире их не больше тысячи. С приходом людей бамбук, их основная пища (панда может съесть до 18 килограммов бамбука в день), жестоко вырубается, и через шестьдесят лет пандам может быть совсем нечего есть.