Любить – значит страдать

Донован Ребекка

Мы зашли пообедать в маленький переполненный бар, где под дружные вопли посетителей шла трансляция матчей университетских команд.

– Даже и не знаю, придет ли сегодня Джонатан, – сообщила она, заказав пиво у чересчур дружелюбного бармена. Она с вытянутым лицом изучала меню. – Вчера вечером я вела себя просто ужасно.

– Но он ведь говорил, что уедет в университет только осенью, – попыталась утешить я маму. – Конечно, тебе сейчас тяжело. Он ведь тебе так нравится.

– Похоже,

я в него здорово втрескалась, – со вздохом отложив меню, призналась она. – Даже и не знаю. Я уже вообще ничего не понимаю. С одной стороны, я хочу с ним завязать и жить дальше, так как он все равно уезжает. Но с другой – я прекрасно понимаю, что буду здорово скучать по нему, и если уж могу побыть рядом с ним пусть даже пять месяцев, то почему бы и нет? – Она с надеждой посмотрела на меня. – Как по-твоему, это правильно?

Я колебалась, не зная, что ответить.

– Поступай так, как подсказывает тебе сердце, – наконец посоветовала я.

– Легко говорить, – вздохнула она. – В любом случае это будет больно. Надеюсь, он все же придет на игру. Я уже, наверное, миллион раз перед ним извинилась. Он обещал быть, но не уверен, так как у него завал на работе. И вообще, прости и ты меня, что возвела на тебя напраслину… Ну, ты понимаешь.

Мне хотелось надеяться, что мы не будем касаться этого эпизода вчерашней ночи.

– Я ведь знаю, что вы здорово поладили. Слышала, как вы болтали и смеялись посреди ночи. Иногда мне даже казалось, будто он специально не спит – ждет, когда ты спустишься вниз. Понимаю, все это звучит дико. Я имею в виду, что ты все-таки моя дочь и вообще…

– Он на такое не способен, – до смерти испугавшись ее ревности, поспешила я успокоить маму. – И кроме того, мы ни о чем особенном не разговаривали. Честное слово. Может, ты спросишь у него… о его кошмарах?

– Я пробовала. – Официант принес бургеры, и она замолчала. – А он тебе случайно не говорил, что ему снится? – (Я молча помотала головой.) – Последнее время он так от меня отдалился. Похоже, я здорово облажалась, и теперь он не захочет остаться со мной даже на то короткое время. Словом, мы уже целую неделю не занимались любовью.

И тут я чуть было не подавилась куском чизбургера.

– Прости, – скривилась она. – Наверное, такая информация уже явно лишняя.

– Есть немного, – прокашлявшись, согласилась я.

Когда мы приехали в школу, то, как и предполагала мама, Джонатана там не оказалось. И, увидев ее расстроенное лицо, я не смогла набраться мужества попросить ее сесть в секторе для родителей.

– Он задерживается, – бросив в сумку мобильник, пробормотала она. – Хотя уверена, что он вообще не придет.

– А может, он еще просто не успел

закончить свалившуюся на него работу, – попыталась я поднять маме настроение, но мои слова повисли в воздухе, она вообще никак не отреагировала.

Мы купили в киоске содовую и направились в сторону скамеек для зрителей.

– Привет, Рейчел! – услышала я радостные возгласы.

– Привет, Марк! Джеймс, привет! – ослепительно улыбнулась она, и ее дурное настроение как рукой сняло.

– Откуда ты их всех знаешь? – удивилась я.

– А где, ты думаешь, я сидела на твоих матчах?

Я тихо ахнула, так как понятия об этом не имела. А когда ее стали узнавать все новые и новые люди, то реально отпала. В моей школе у нее было больше знакомых, чем у меня.

– Привет, Рейчел! – обрадовалась Кейси, и они с Джилл начали пробираться к нам. – Что ты здесь делаешь?

– Пришла поболеть за Эвана, – объяснила мама, а Кейси понимающе кивнула.

– Здравствуй, Эмма, – поздоровалась со мной Джилл.

Мама села рядом с Кейси, и мне ничего не оставалось, как занять место рядом с мамой. И я вдруг почувствовала себя чужой. Мои друзья явно предпочитали общество моей мамы.

А она щебетала и общалась с остальными ребятами, словно была одной из них – самой обычной школьницей.

– А где Джонатан? – сделала большие глаза Джилл.

Мама неопределенно пожала плечами. Она смотрела на площадку, где должно было произойти вбрасывание мяча. И когда мяч наконец оказался в воздухе, трибуны дружно взревели.

Она скандировала вместе с остальными школьниками, будто принадлежала к их числу. Мне же оставалось только смотреть за происходящим со стороны и удивляться маминому успеху у моих сверстников. И все это было более чем странно.

Но вот прошла уже половина игры, и моя мама вовсю разошлась. Она отпускала такие шуточки, от которых ее соседи валялись со смеху. Чем голосистее она становилась, тем больше росла ее популярность. Маму плотной толпой окружили мальчики, оттеснив меня в сторону, слово я вовсе и не ее дочь. И по мере того как она становилась все оживленнее, у меня начали появляться все более нехорошие подозрения. Здесь явно было что-то не чисто.

Во время перерыва мама исчезла в туалете вместе с Кейси и Джилл. А когда я вошла туда через пару минут, то обнаружила, что мама выливает содержимое своей фляжки в их стаканчики с содовой. И я поняла причину ее более чем раскованного поведения. Боже, как же я сразу не догадалась!

– Кейси, ты забыла запереть дверь! – накинулась на подругу Джилл.

– Прости, – виновато потупилась Кейси. – Но ведь это всего-навсего Эмма.

Мама бросила на меня пристальный взгляд: