Люблю секретных агентов

Волкова Ирина Борисовна

– Ты что, шаман?

– Нет, шаман на языке кечуаназывается ятирис, а тукуй рикок– это нечто вроде внутренней полиции правительства инков. "Тот, кто видит" наблюдает за тем, как ведут себя кураки– вожди, уму– жрецы и ятирис– шаманы, и, в случае необходимости, принимают соответствующие меры.

Я вздохнула.

–

Иначе говоря, ты – секретный агент.

– Можно сказать и так, – кивнул Маута.

Секретные агенты у меня уже просто в печёнках сидели. Я стиснула зубы и произнесла по-русски нечто совсем непристойное.

– Не надо материться, – попросил меня по-русски индеец. – Это тебе не идёт.

Сказать, что я оторопела – это ничего не сказать. Некоторое время я тупо созерцала Мауту.

– Ты говоришь по-русски? – выдавила я, когда дар речи вернулся ко мне.

– Я закончил химический факультет и аспирантуру Университета Дружбы народов, – пояснил индеец.

– Мир тесен, – заметила я. – Адела тоже там училась, но продержалась только два курса.

– Надо же, какое совпадение! – удивился Маута.

В моих прочищенных кокой мозгах забрезжила совершенно невероятная догадка. Аспирантура химического факультета, неизвестный гений, синтезировавший новый наркотик из листьев коки и какого-то неизвестного перуанского растения, почта в Ольянтайтамбо, откуда посылка с "Золотом Атауальпы" была отправлена колумбийскому наркобарону, подземные города инков, где можно запросто разместить огромную химическую лабораторию – всё это слишком хорошо укладывалось в одну простую схему. Неужели я разгадала загадку, над которой уже более полугода бьются ЦРУ, секретные службы Южной Америки и детективы наркомафии?

Индеец внимательно наблюдал за выражением моего лица. Казалось, он читает мои мысли.

– Думаю, ты уже догадалась, – сказал он, снова переходя на испанский. – Это я изобрёл "Золото Атауальпы" и спровоцировал войну перуанских и колумбийских наркодельцов.

– Ничего не желаю об этом знать, – решительно заявила я. – Твои дела мне глубоко безразличны. Я хочу домой.

– Ты уже знаешь, – мягко заметил Маута. – Хочешь посмотреть мою лабораторию?

– Нет, – твёрдо сказала я.

– Не ври. Женщины от природы любопытны. Наверняка тебе интересно взглянуть на "Золото Атауальпы".

– Любопытство сгубило кошку, – вздохнула я.

– Пойдём, – попросил Маута.

– Пойдём, – согласилась я.

Подземелья инков напоминали тоннели метро, с той лишь разницей, что здесь не было ни проводов, ни рельсов, ни поездов.

Маута освещал фонариком путь, уверенно сворачивая в каменные коридоры. Я старательно запоминала маршрут, но не была уверена, что смогу, не заблудившись, вернуться к залу с мумиями.

Очередной поворот закончился тупиком. Уайна прикоснулся к стене, и неожиданно

скала раздвинулась. Вспыхнувший электрический свет на мгновение ослепил меня.

– Ну как тебе это? – гордо спросил Маута.

– Вот это да! – восхитилась я. – Это даже роскошнее, чем пещерный замок на Лансароте[14]. Неужели ты сам всё это сделал?

– Это построено по моему проекту.

– Но это просто невероятно, – сказала я. – Как тебе это удалось? Я, конечно, не разбираюсь в химии и электронике, но, похоже, здесь самое современное оборудование. Подобная лаборатория должна была обойтись тебе по меньшей мере в миллион долларов.

– Пять с половиной миллионов, – уточнил Маута. – Ты ещё не всё видела.

– И давно ты это построил?

– Два года назад.

– Невероятно, – покачала головой я. – Меня мучают только два вопроса: где ты взял деньги, и как ты ухитрился при таком размахе сохранить секрет подземных городов инков?

– Могу объяснить, – пожал плечами индеец.

– Не надо! – взмолилась я. – Меня, конечно, терзает любопытство, но в данном случае лучше следовать поговорке "меньше будешь знать – лучше будешь спать".

– Ты и так слишком много знаешь, – заметил Маута. – Так что немного дополнительной информации ничего не изменит.

– Ничего я не знаю! – возразила я. – И вообще, у меня склероз. Давай договоримся: я забуду обо всём, что видела, а ты выведешь меня на поверхность и оставишь где-нибудь на шоссе.

– Не получится, – покачал головой индеец. – Ты должна будешь выполнить своё предназначение.

– Ты спятил? Какое ещё предназначение?

– Ты станешь императрицей Тауантинсуйу, – объяснил Маута.

Я недоверчиво уставилась на него.

– Только не говори мне, что у тебя в шкафу припрятана машина времени. Насколько я знаю, Тауантинсуйупрекратило своё существованиепримерно четыреста лет тому назад. Но даже если бы мне удалось перенестись в прошлое, вряд ли какой-либо из императоров инков свихнулся бы до такой степени, чтобы жениться на мне.

– Тауантинсуйувозродится, – с маниакальной убеждённостью в голосе произнёс индеец. – И ты станешь женой нового императора инков. Это и есть твоё предназначение.

– Я даже догадываюсь, кто будет этим императором, – грустно произнесла я.

– Не стоит иронизировать. Когда Ленин поклялся свергнуть царское правительство, чтобы отомстить за смерть своего брата, его слова сначала тоже не принимали всерьёз.

– Вижу, что обучение в Советском Союзе пошло тебе на пользу, – кивнула я. – Только, как видишь, из большевистского переворота ничего хорошего не вышло. Впрочем, ты, наоборот, жаждешь восстановить монархию.

В узких глазах Мауты вспыхнул гнев.