Любовь без обмана
Шрифт:
Выражение лица матери смягчилось.
– Дорогая, знаю, тебе пришлось нелегко. Ты всегда была такая резвая. И, Бог мне свидетель, я никогда не хотела, чтобы тебя обижали. – Она подняла руку, но Минна отвернулась, избегая ее прикосновения. – Минна, – шепнула мать, – ты не представляешь себе, как сильно я тебя люблю. Ты умница, но умные женщины никому не нужны. Если ты это поймешь, избежишь в будущем многих неприятностей.
Сегодня вечером я поняла только одно: оставшись с тобой, я совершила ошибку. Ничего другого я от тебя и не ожидала, – печально произнесла мать. – Но
Они привязали Монро к постели.
– Он начал буянить, – объяснила Джейн.
Она держала холодный компресс на глазу и слегка пошатывалась. В углу китаянка смешивала порошок в чашке.
– Мне он подбил глаз, а слугу впечатал в стену.
– Бедная Джейн, – сказала Минна с отсутствующим выражением лица. Ее щека все еще горела. Синяк заживет, а вот душевные раны обычными лекарствами не излечишь. «Куда же ты могла пойти?» – Может, тебе лучше присесть?
Джейн с ее помощью села в кресло.
– Я никогда не видела, чтобы так себя вели. Сначала он истерично смеялся, а потом начал буянить. Видишь, какой он красный? Зрачки у него были с блюдце величиной! И он горячий, как грелка. Я подумала бы, что у него какая-то странная тропическая лихорадка, но он не потеет. Мы даем ему на всякий случай хинин и настойку опия, чтобы успокоить – пока доктор не приедет. Думаю, это не повредит.
– Возможно, и нет. – Она не может выйти замуж за Бонема. Он точная копия ее отчима. Он будет ждать от нее, чтобы она плясала под его дудку, а если она откажется, то он сочтет себя вправе наказать ее, потому что, помимо всего прочего, он человек властный и к тому же кумир женщин.
Но если он похож на Коллинза, то она пошла не в свою мать. Она убила бы его прежде, чем позволила бы запугать себя.
– Минна. Ты в порядке?
Она вздохнула:
– Мать решила выдать меня за Бонема.
– Ты сказала ей, что не согласна?
– Разумеется. Она считает меня слишком своевольной.
Джейн вздохнула:
– Ты должна ее понять. Она сожалеет о собственном выборе и не хочет, чтобы ты совершила такую же ошибку.
Нет. С состраданием она покончила.
– Я говорила ей, чтобы она за него не выходила. – Минна вспомнила тот момент, когда увидела Коллинза в его истинном свете. Он только что явился с визитом, это было еще в начале его ухаживаний. Она пришла из сада, смеющаяся, и поздоровалась с ним, когда он снимал шляпу. В холодном молчании он оглядел ее испачканное платье, потом велел ей пойти и переодеться; она слишком взрослая, чтобы резвиться как мальчишка, строго сказал он.
Коллинз был не вправе воспитывать ее. Но сам он так не считал. В свои девятнадцать лет Минна оказалась мудрее матери.
– Я говорила маме, что нам лучше голодать, – прошептала Минна. – Но она не поверила мне.
– А ты думала, она тебе поверит? Да она сама себе не доверяет.
Минна натянуто улыбнулась. Иногда она пыталась быть жизнерадостной, и это помогало. Она лгала самой себе. Ложь во спасение.
– Милая, глаз у тебя, должно быть, сильно болит. Пойди отдохни, а я присмотрю за ним. – Однако Минна думала иначе.
– Ты уверена? – Джейн встала. – Признаться, у меня голова раскалывается от боли. Мне только хотелось бы знать, что с ним.
– Возможно, приступ малярии.
– Вряд ли. Он совсем не потеет. Помню, что произошло с сыном Уилкинсов, живших на одной улице с моими родителями. Доктор пытался вылечить его от столбняка белладонной, и молодой человек умер. Я дала бы мистеру Монро немного морфия, чтобы посмотреть, не поможет ли ему, но зачем он ел паслен? Может, он эпилептик, а нам не сказал об этом? – Она покачала головой. – Мистер Бонем не сказал, когда приедет доктор?
– Нет, но я уверена, скоро появится. – Минна взглянула на постель. – Надеюсь на это, – уже более спокойно добавила она. Мистер Монро выглядел очень плохо.
Когда Джейн ушла, Минна села на стульчик у кровати. Щеки Монро не пылали, как это обычно бывает, а вспыхивали, как от удара плетью. Она протянула руку, чтобы коснуться его щеки, но в последний момент отдернула пальцы. Там, в коридоре, он не захотел, чтобы она его касалась. Минна этого не поняла. Всего неделю назад он был таким внимательным, к тому же она все-таки падчерица Коллинза. Отвергнуть ее предложение все равно что отказаться от щита в разгаре битвы.
Она скользнула взглядом по Фину. С него сняли сюртук, и батистовая рубашка прилипла к его стройному торсу. Если он действительно заразный, она наверняка заболеет, если поцелует его. Минна потрогала свою нижнюю губу. Когда Фин укусил ее, ей понравилось. Три недели он ей нравился – его ум, его спокойные манеры и то, как внимательно он слушал. Он нравился ей настолько, что пару раз ее так и подмывало отбросить всякую осторожность и поговорить с ним начистоту! «Не имейте дел с Коллинзом, – хотелось ей сказать. – Он недостоин вас».
При этом воспоминании Минна тяжело вздохнула. Как наивно! Теперь он проявил себя; она не простила бы себе, если бы открылась ему раньше! Обычно она вела себя осторожнее. Возможно, его внешний вид произвел на нее сильное впечатление.
Минна критически изучала его. Он красив, без сомнения. Но ей следовало бы заметить высокомерие в его лице. Люди могут считать его властным, ужасно занудным, но она этого не замечала? Эти высокие скулы говорят о высокомерии, а сильный квадратный подбородок – о несгибаемом характере. Минна не могла истолковать значение ямочки на его квадратном подбородке, но, возможно, она свидетельствует о его тщеславии.
Она снова села, недовольная собой. Подумать только, она гналась за ним по холлу! Он типичный образец, если не считать этих его очаровательных ресниц, которые придают его взгляду такую привлекательную серьезность.
Монро что-то прошептал.
– Вы проснулись? – Минна встала, испытав облегчение.
Монро ничего не ответил. Глаза у него были закрыты.
Служанка-китаянка что-то сказала. Минна, разумеется, не поняла. Служанка покачала головой и пренебрежительно махнула рукой: она игнорировала мистера Монро.