Любовь это... Не для меня
Шрифт:
Ника тем временем все повторяла:
— Прости, прости…
— Ника, Люба твоя сестра, — подаёт голос Илья. — Почему ты указала мне на неё?
Ника убирает ладони и смотрит на Шведа. Я не узнаю ее. Лицо искажено болью и ненавистью, а когда она начинает говорить, то все слова ее пропитаны ядом.
— А ты думал, я так просто отдам тебя? Ей? Нет, я терпела твою Лизу, всех шлюх, что лезли в твою постель… Но она… Я не могла отдать тебя ей.
— Ника, что за бред? — злиться Илья.
—
— Зачем ты указала на Любу? — повторяет Илья свой вопрос.
— Чтобы она боялась тебя ещё больше, чтобы ты своими руками уничтожил ее доверие…
— Ты знала? — удивляется Илья.
— Конечно, думаешь, я не узнаю ник сестры?
— Она ведь особенная… — зло говорит Илья, — И ты все равно её подставила? После того, что она вытерпела в школе? Какая же ты тварь, — его кулаки сжимались, а взгляд был полон ненависти. — Скажи-ка, Ника, а как бы тебе жилось, если бы я не вытащил ее сегодня из воды? Или не смог откачать? А? Смогла бы жить спокойно, тварь?
Ника вскинула лицо к стоявшему над ней Илье, глаза наполнились ужасом, она смотрела то на Илью, то на меня, словно ища ответа, но я сам был в шоке от услышанного.
— Что? — почти неслышно спросила Ника.
— Да, Ника! Да! Она чуть не утонула… Ты этого эффекта добивалась, когда привезла меня сюда?
62
Илья
Кареглазка призналась. Рассказав о своем прошлом и страхах, которыми оно ее наградило, зажмурившись и прижавшись ко мне, она призналась, что боялась увидеть в моих глазах отвращение и… Начинаю об этом думать и кулаки сами сжимаются. Страшно, страшно представить, что было бы, если бы я не успел.
— Так что, Ника? Какая цель у тебя была? — нависаю над сидящей на земле девушкой.
— Нет. Я этого не хотела, — ее страх неподдельный, не знаю, может, и в самом деле понимает, что чуть не произошло. — Нет, нет… Я просто… Я думала… Думала, ты от нее отвернешься… Я хотела только этого…
— Для чего? Неужели ты думала, что я повернусь к тебе? Ты прекрасно знаешь, что наше общение держалось на Стасе. Так зачем?
— Потому что люблю… — выкрикивает она. — Потому что мне больно… Потому что я… Господи… — она начинает плакать, захлебываясь в истерике и сгибаясь пополам.
Стас подошёл к ней и, подхватив подмышки, поставил на ноги. А потом прижал к себе. И стал гладить по плечам, успокаивая.
— Илья, дай ключи, я отвезу ее домой.
Смотрю на
— Аккуратно, — прошу его. — Ты пил.
— Конечно, — говорит Стас и, обнимая Нику за плечи, выходит за ворота, туда, где стояла моя машина.
Я остаюсь стоять на месте, меня ещё потряхивает от злости и в таком состоянии я не хочу идти к Любе. Возвращается Стас и подаёт мне мой рюкзак, что оставался в машине, я и забыл про него.
— Никина сумка где-то в доме, — говорит он и мы вместе тихо заходим.
Сумку обнаружили в большой комнате на диване. Стас подхватил сумку и уже хотел уйти, но я его остановил.
— Стас, — честно, даже не знал, что сказать, понимал, надо, но что?
— Все нормально, — он говорил так спокойно, что мне было даже как-то страшно. — Я тебя ни в чем не обвиняю. Это я оказался слепым лохом, не замечающим нихрена вокруг.
— Ты как? — тупой, конечно, вопрос, но я его уже задал. Стас кривит губы в ухмылке.
— Херово… — и идёт к выходу, а я за ним. У самой двери он оборачивается.
— Кто эта девочка? Люба?
— Моя Кареглазка, девочка из сети, — Стас смотрит с удивлением.
— Когда узнал?
— После Нового года.
— Простила?
— Да, — в этот момент не могу сдержать улыбку.
— Я рад за тебя, друг. Правда рад, — Стас протягивает руку, я ее пожимаю, и он уходит.
В доме обнаруживаю за одной из дверей душевую, мою ноги холодной водой, потому что так и не понял, как добыть горячую. А потом иду в спальню, туда, где спит моя Кнопка.
Кажется, она даже положение не сменила, так и лежит на боку, подтянув к себе коленки. Снимаю джинсы, футболку и ложусь рядом. Была мысль забраться под одеяло, но вспомнив, что Кареглазка там полностью обнаженная, не стал испытывать себя на прочность. Поэтому лег поверх одеяла и, обняв Кнопку поперёк живота, притянул к себе. Мысленно порадовался, что она не проснулась от Никиной истерики.
Не мог перестать улыбаться, пока не погрузился в сон, так и не выпустив Кнопку из рук.
Стас
Я вернулся в машину, положил сумку Ники на заднее сидение. Она никак не отреагировала на мое присутствие, отвернувшись к окну, смотрела в темноту.
Завел двигатель и, развернувшись, покинул место, где окончательно потерял, ту которую любил. Всю дорогу мы ехали молча. Выяснять что-то ещё уже не имело смысла. Что я чувствовал сейчас? Горечь разочарования, сожаление, одиночество и усталость. Мне было больно от осознания, что мной просто пользовались, а я как идиот искал причины в себе, считал, что… Это же надо?! Идиот, кретин, самый настоящий лох.