Любовь Химеры

Истомина Елена

— Да елки ж палки! Выругался Олег, когда порвался пакет с картошкой.

Нечего не оставалось, как бежать домой за тазиком, но тут отвлек звонок мобильного. Звонил бывший коллега и приятель Аверина Артем Хортов.

— Да, Тем, привет! — радостно поздоровался Олег.

— Привет, Олеж. Слушай, я по делу. У тебя не будет тыщ двадцать взаймы?

— Да, конечно. А что случилось что-то? — Олегу показалось, что он слышит напряжение в голосе друга.

— Близняшки мои, Тома и Рита, в больнице — с крыши прыгнули вместе.

— Ой, ты ж! Как они?

— Врачи их три

часа оперировали. Рита в коме, Тома получше, в себя еще не пришла. Препарат какой-то дорогущий Томе нужен для мозга срочно.

— Да, конечно, сейчас привезу.

— Спасибо, мы в пятой городской.

Олег бегом бросился в дом, забежал на кухню, схватил со стола таз, в который Дора, очевидно, собиралась покрошить капусту для закваски, и, быстро собрав рассыпанную картошку, вернулся бегом назад.

— Ты чего, как ужаленный, носишься? — Дора быстро и ловко нарезала капусту уже в другой таз.

— Пакет с картошкой порвался. Слушай, я отъеду ненадолго. Другу деньги отвезу, ему срочно нужны.

— Что случилось?

— Дочки — близняшки в больнице, с крыши прыгнули вместе.

— Я с тобой, — Дора решительно бросила нож и вытерла руки о полотенце.

— Ты говорила, что этим займутся хранители, так что ж они ничего не делают? Дети как гибли, так и гибнут!

Возмущению Олега не было предела. У Темки были замечательные тринадцатилетние девчушки.

— Всех защитить невозможно, — спокойно ответила Дора.

— А ты уверена, что они хотя бы пытались?

— Все будет хорошо, Олеж. Успокойся и следи за дорогой.

Дора положила руку Аверину на плечо, и он как-то сразу успокоился. Боль из сердца ушла. Осталась лишь одна четкая задача доехать до пункта назначения как можно быстрее и безопаснее.

Они приехали на место через пятнадцать минут, поднялись на пятый этаж, в приемном покое сидели убитые горем Тема и его жена Саша. Олег и Дора поспешили к ним. Олег вытащил из кармана пачку денег, взял пятьдесят, все, что было на карточке. Еще он очень надеялся, что хоть чем-то поможет Дора. Но она повела себя довольно странно. Едва они подошли к ребятам, как она вдруг бросилась за кудрявым черноволосым мужчиной в белом халате, вышедшим из коридора с палатами, с криком: «Стой, тварь! Убью!» Мужик резко развернулся и бросился обратно. Дора за ним. Олег замер с открытым ртом: знакомого, что ль, встретила кого?

ДОРА

Эту мерзкую ауру я из миллиона теперь узнаю, хоть ночью разбуди! Если он вышел от девочек, порву ж, как тузик грелку!

Мужик меня заметил и прибавил шагу.

— Стой тварь! Убью! — рявкнула я, бросившись вдогонку.

Семь этажей до верха пробежали на одном дыхании и не заметив, вот мужик распахнул дверь на крышу, и я смачно выругалась. Сейчас спрыгнет и с толпой смешается. Поминай потом, как звали, а я, кстати, и имени его не знаю.

И точно! На крыше никого не было!

— Черт что ж ты за скотина-то такая, а! Это просто дети! Они же беззащитны перед тобой сейчас, это подло!

— На войне, как на войне, красавица! — услышала я за спиной насмешливый голос, резко обернулась, выпуская когти, там стоял сероглазый

красавец, я замахнулась, он резко отскочил.

— Хорош же воин, с ребятишками воевать и кошка может.

Схватила мужика за плечо, придала ускорения, он покатился кубарем, но довольно легко и уверенно встал на ноги. И с улыбкой и нескрываемым интересом уставился на меня.

Я перешла в марсианскую ипостась, в ней значительно проще убивать, все эмоции отходят не то что на второй — на десятый план, скорость мысли увеличивается в шесть раз. Тут главное, чтобы тело подготовленным оказалось. Но у меня с этим проблем не было, убивать меня учили с трех лет.

Я завертелась, волчком нанося удар за ударом, тело едва успевало за посылом мысли, мужик не поддавался, кидал и швырял меня довольно легко, почти не пропуская ударов. Неужели и он прошел школу Шайгенов? По мастерству, по крайней мере, он мне ничуть не уступал. Давно такого достойного соперника не было. Ну вот! Стоило чуть призадуматься — и я замираю на самом краю крыши лицом к обрыву, а он держит меня за горло, грозя вот-вот скинуть вниз, и сил у меня почти нет. Я словно выпита до дна. Но из последних сил перехожу в глорианскую ипостась и отбрасываю от себя мужика, сгенерировав мощный электрический разряд. Представив поток своей энергии, что еще плескалась во мне в виде молнии. Мужик отлетел на довольно приличное расстояние и весело расхохотался вместо того, чтоб сдохнуть, ну или хотя бы лишиться чувств.

Я спрыгнула с бордюра и почувствовала, что вот теперь точно без сил, аж шатает, теперь мне капец. Ну, хотя бы попыталась.

— Хороша! Ай, хороша красавица. — Мужик встал, весело смеясь, и подошел ко мне. — Так значит, ты и есть химера? Дитя четырех миров?

— А ты-то, кто такой будешь?

— Я Борис, Борис Смородин. Хранитель.

Мне протянули руку, которую я и не подумала пожимать. Мужик на это недовольно ухмыльнулся, прожигая меня ледяным взглядом своих серых глаз.

— Хранители хранят, а не убивают.

— Все, больше не буду, честное слово! Что искал, то уже нашел!

Мне так нагло улыбались, что я не выдержала, выпустила ардонийские когти и бросилась на мужика, но он ловко перехватил меня, прижал к стене и впился в мои губы своими. Жарко, страстно, жадно. Его энергия лилась в меня потоком. Он питал меня, видя, что я на грани истощения. Я хотела вырваться, но не могла: тело словно окаменело.

Губы и язык Бориса были такими настойчивыми. Я почувствовала, как закружилась моя голова, как просыпается во мне желание и вдруг все закончилось. Мужчина, крепко прижимавший меня к себе, исчез, а я от неожиданности упала на пол.

Полежала, пытаясь отдышаться и прийти в себя, голова кружилась то ли от жаркого поцелуя, то ли от избытка чуждой силы. Этот Борис, судя по всему, верховный жрец, но почему-то творит беззаконие. Серым продался, Иуда!

Что искал, то уже нашел. Боже правый, девочки!

Я бегом бросилась на пятый этаж. Худшие опасения подтвердились. Мать билась в истерике в руках мужа, крича доктору, стоящему рядом.

— Вы лжете! Не может быть! Все ведь было хорошо! Девочки мои! Кровиночки мои!