Любовь и честь
Шрифт:
Пирс обнаружил, что Георгий Антиохийский на удивление благодушно отнесся к мысли о замужестве своей племянницы с новоиспеченным, еще ничем не прославившимся бароном. Георгий был обескураживающе откровенен:
– Я обсуждал с Рожером твое будущее. Он уверил меня, что оно будет процветать, пока ты останешься верен ему. Я не страшусь, что твоей жене придется жить скромно. Однако я тревожусь, будет ли Йоланда счастлива. Я соглашаюсь на ваш брак, хотя несколько человек с более высокими титулами и изрядным богатством просили ее руки, потому что она любит только тебя, а я слишком дорожу Йоландой, чтобы воспротивиться тому, чего она так
– Поверьте мне, – взмолился Пирс, – я восхищаюсь вашей племянницей и преисполнен к ней глубокого уважения.
– Ты не говоришь о любви. – И когда Пирс хотел было ответить на это замечание, Георгий поднял руку, останавливая его. – Я часто наблюдал, как любовь делает мудрецов глупцами. Я видел, как люди вступали на путь бесчестья, и слышал, как извиняли они свое падение тем, что делали это ради любви. Самые счастливые и удачливые в браке мужчины, которых я знал, не были безумно влюблены в своих жен, но уважали их так, как ты, по всей видимости, уважаешь Йоланду. Позволь мне дать лишь один совет: не подавляй и не губи любовь Йоланды к себе. Это украсит вашу жизнь. Сделает счастливой жену и не даст мне повода жаловаться на тебя.
– Я тоже желаю ей счастья, – сказал Пирс, – потому что отношусь к ней как к дорогому бесценному другу.
– Тогда у меня нет возражений против вашего брака. По правде говоря, – продолжал Георгий с лукавым блеском глаз, – для меня давно пришло время изменить свой уклад жизни. С тех пор как несколько лет назад умерла моя жена, я ради Йоланды придерживался весьма строгих правил. Но известные вольности… сделают мою жизнь интереснее, скажем так…
Во-первых, надо решить насчет няни Йоланды, которую ты, конечно, не захочешь держать в своем доме. Лезия – женщина хорошая и честная, но будет все время вмешиваться в ваши супружеские отношения. В дальнем углу сада есть домик. Я отошлю туда Лезию и несколько старых слуг, чтобы они помогали ей. Они с Йоландой смогут видеться, когда захотят, но лучше будет, если вы начнете свою совместную жизнь с новыми слугами.
– Благодарю вас, – пылко воскликнул Пирс, вызвав у Георгия снисходительную улыбку.
– Теперь о том, где вы будете жить, – продолжал Георгий. – У меня есть небольшое владенье, дом неподалеку отсюда, маленький, но очень уютный. Я отдаю его вам с Йоландой: это мой свадебный подарок. Устройство и убранство его займет у нее все время, пока ты будешь летом в Италии с Рожером. Император Лотарь совершенно не считается с чувствами других; его наглое вторжение сократит твою брачную идиллию. Снова надо будет сражаться, и Рожер рад будет твоему мечу.
ГЛАВА 12
Новости из Нормандии достигли Палермо с неожиданной быстротой, опоздав всего на два месяца. Важность известия придала им крылья. В Руане скончался король Англии Генрих II. Его племянник Стефан сразу же пересек Узкое Море [6] и, прибыв в Англию, объявил себя королем. Знать, в свое время присягнувшая дочери Генриха Матильде, нарушила священную клятву и перешла на сторону Стефана.
– Теперь в Англии начнется война, – сказал, услышав об этом, Элан. – Матильда не отдаст трон без борьбы. И не только потому, что отец завещал его дочери, но и по другой причине: у нее есть сын, который может стать ее наследником. Я должен
6
Современный пролив Па-де-Кале.
– Нам нельзя вернуться, – сказал Пирс. – Пока еще нельзя. Мы только что присягнули Рожеру, и первый наш долг – служить ему. Вместо Англии нам придется отправиться в Италию. Я с Рожером, ты с Георгием.
– Ты, как всегда, прав, сэр Пирс. – И Элан со вздохом подавил свой внезапный порыв. – В отличие от английской знати, дав клятву, я ее не нарушу. Но никогда не оставлю надежду однажды вернуться в Англию и не оставлю своей мечты снова увидеть Джоанну, это совершеннейшее создание природы, с ее золотыми волосами, сапфировыми глазами и тонким прелестным лицом. Все сицилийские красавицы в сравнении с Джоанной – ничто. – Помня о ней, он отказался от предложенной Георгием руки его двоюродной племянницы, заявив, что дал клятву никогда не жениться.
Однако, когда Рожер в награду за верную службу предложил ему жену из знатного рода, Элану пришлось быть откровеннее, чем с Георгием. В интимной беседе Элан рассказал Рожеру о Джоанне, о том, как выдали ее замуж за его друга и родича. Рожер, еще горюющий о смерти королевы Эльвиры, понял чувства Элана.
– Мои советники настаивают, чтобы я снова женился, лучше всего – на византийской принцессе, чтобы создать сильный союз против Священной Римской империи, – доверился Пирсу Рожер. – Но я не хочу никакой другой женщины. Прости меня, Элан. Я не знал о твоей несчастной любви. Кажется, у нас с тобой есть нечто общее. Я не допущу, чтобы меня заставили жениться, и не буду настаивать на твоем браке. Но если в будущем ты свое мнение изменишь, только скажи мне, и я сделаю для тебя все, что смогу, потому что хочу, чтобы ты служил мне.
Когда с этим неотложным делом было покончено, Элан наконец внутренне смирился, пусть неохотно, с необходимостью оставаться пока на Сицилии. Предстоящее не было слишком уж неприятным. Ему еще многому надо было научиться у Георгия, и его пытливый острый ум впитывал высокую культуру, которую поощряли нормандские властители острова. За год пребывания здесь он приобрел прекрасных друзей, среди которых на первом месте были Рожер и Георгий Антиохийский, но также и другие, включая Абу Амид ибн Амида, после их прибытия на Сицилию.
Абу Амид ибн Амид также подружился с Эмброузом, и Элану уже не казалось странным звать араба своим другом и находить удовольствие от его общества.
Временами у него были связи с женщинами. Темные косы и глаза так и не смогли затмить память о красоте, которую он хранил в глубине своего сердца. Элан был здоровым молодым мужчиной, и жизнь аскета его не привлекала. Со своими любовницами он был добр, хорошо им платил, но не жертвовал ни одной сокровенной частицей своего существа, ничем, кроме вожделения и желания удовлетворить свою плоть.
Пирсу, приехавшему на Сицилию с не обремененным любовью сердцем, повезло больше. Долгий разговор с Георгием успокоил его совесть. Он больше не называл себя расчетливым глупцом, а, наоборот, решил пользоваться всеми благами, которые давал ему союз с семьей Георгия Антиохийского. Нескрываемая бурная радость Йоланды доставляла Пирсу огромное удовольствие. Считая, что соблазн для них обоих будет слишком велик, он поклялся себе не оставаться с ней наедине до дня свадьбы. Хотя он мог бы не беспокоиться за ее девственность, так как она была занята сверх меры и времени на любовные свидания у нее просто не было.