Любовь и долг
Шрифт:
– Я знаю, что очень скоро нам придется распрощаться, но не стоит позволять судьбе смеяться над нами! Мы можем испытать настоящее счастье и при этом никому не причиним вреда. – Она провела пальцем по его смуглой груди. – Зато мне будет что вспомнить в старости. – Она перешла на шепот. – Я хочу, чтобы этот день остался у меня в памяти… чтобы воспоминание о нем согревало меня в долгие зимние вечера.
– У меня нет привычки соблазнять девственниц, – возразил он.
Но она не сдавалась.
– Рафаэль, я знаю, что
– За такое счастье нам придется заплатить слишком высокую цену. – Он испытующе посмотрел на нее.
– Я готова. – Она глянула ему прямо в глаза и, взяв его руку, провела ею по своей груди. – Ты для меня всё. Ты тот мужчина, о котором я мечтала. И я хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной.
Он молчал, и ей показалось, что она победила. Но вот он мягко ее отстранил.
– Благодарю за комплимент, однако не смогу выполнить твое желание.
– Ты не хочешь заниматься со мной любовью? – Она была ошеломлена.
О, Дезирэ, желанная! – подумал он. Что бы она сказала, если б он признался ей в том, кто он и чем занимается? Это бы ее наверняка отрезвило.
Какой бы красивой и соблазнительной ни была Дезирэ Фонтэн, она француженка. А он должен быть верен Испании и тем, кто от него зависит. Он не имеет права забывать об этом.
– Я еще никогда так не желал женщину, – хриплым голосом признался он. – Я даже не подозревал, что желание может быть таким сильным. На нас словно обрушились небеса. Но я ничего не могу тебе предложить.
– А я ни о чем и не прошу.
Сердце Дезирэ упало. Он отвергает ее любовь!
– Все равно. Я не могу принять от тебя такой подарок.
Рафаэль устало провел рукой по волосам. Честь превыше всего. Пока ей не станет известна правда о нем, он не может и не станет заниматься с ней любовью.
– Поверь мне, я бы хотел, чтобы все было иначе. Но, как честный человек, я не могу запятнать твою репутацию.
– Ты только и можешь думать что о чести? – Горькое разочарование овладело Дезирэ.
– Благодари Господа, что я о ней не забываю! – Отвернувшись, он схватил свою рубашку.
Такого унижения она еще никогда не испытывала. Она вскочила и стала оправлять платье, хотя пальцы ее не слушались.
– Позволь я помогу. – Он подошел к ней, уже полностью одетый.
Она стояла не двигаясь, пока он застегивал пуговицы. Ей очень хотелось обнять его, но она понимала, что, даже если она втопчет в грязь свою гордость, это не поможет. Он слишком упрям, чтобы изменить свое решение, а она не вынесет, если он снова ее отвергнет.
– Спасибо.
– Не стоит, – сказал он с еле заметной иронией и отвернулся.
Они молча собрали остатки еды. Неожиданно тишину
– Что за черт… – Дезирэ схватила за уздцы свою лошадку.
– Охотники.
– Но стреляли где-то совсем рядом.
– Значит, надо отсюда уезжать. Мы и так слишком задержались, – сказал Рафаэль и помог ей сесть в седло.
Когда они немного отъехали, Дезирэ вдруг осенила другая мысль, и, забыв о своем решении игнорировать Рафаэля, она спросила:
– Этот выстрел… это не могут быть партизаны?
– Нет, они никогда не подходят так близко к городу.
– Слава богу. Значит, мне не грозит никакая опасность. – Она подчеркнула слово “никакая”, саркастически улыбнувшись.
Рафаэль понял намек и сердито нахмурился.
– Если вы желаете, чтобы я извинился за то, что произошло, извольте: – Прошу извинить меня и предлагаю больше к этому не возвращаться.
Только расслабившись в горячей ванне, приготовленной Роситой, Дезирэ смогла наконец подумать о том, что случилось днем. В своих чувствах она разберется потом. А вот выстрел…
Сегодня утром она была слишком обрадована неожиданным приглашением Рафаэля совершить прогулку верхом, чтобы подумать о том, какие их могут подстерегать опасности. Хотя со дня приезда в Мадрид до нее не раз доходили слухи, что в стране неспокойно.
Партизаны существовали – и их численность все время росла. Дезирэ подозревала, что Рафаэлю все это известно, и лишь удивлялась тому, как легкомысленно он отнесся к их безопасности.
На следующий день Дезирэ предстоял визит вежливости к Элене, но ей совсем не хотелось ехать.
Трусиха, ругала она себя.
Дом на улице Нуэва был огорожен толстыми стенами с массивной входной дверью. Росита позвонила, и голос из-за чуть приоткрытого оконца спросил:
– Кто там?
– Мы пришли с миром, – ответила Росита. Это был традиционный в таких случаях ответ.
Оконце открылось чуть больше, и Росита назвала имя Дезирэ и цель их прихода.
По презрительному взгляду привратника, впустившего их во двор, Дезирэ поняла, что он считает ее недостойной чести войти в этот дом, но Элена встретила их сияющей улыбкой.
– Я так рада, что вы пришли, Дезирэ. Садитесь сюда, рядом со мной.
У Дезирэ отлегло от сердца, когда она поняла: Элена дома одна.
Они сидели на обитом шелком диване перед великолепным камином. Мраморный пол под ногами был застелен плетеными циновками. Больше Дезирэ не удалось ничего рассмотреть, потому что ставни на окнах были закрыты, и в комнате стоял полумрак.
– Я вижу – на вас мантилья. Она очень вам идет.
– Спасибо, – поблагодарила Дезирэ. Одеваясь, она не была уверена, стоит ли ей следовать испанской моде. Комплимент новой подруги был ей приятен. – В такую жару мантилья удобнее шляпы.