Любовь и фантастика (сборник)
Шрифт:
Потом он увидел, что на светлом платье остался след его грязных ладоней. Ему сделалось неловко.
– Я тебя запачкал…
– Ерунда, – Анита села на траву.
Юстин выбрался следом – чумазый, потный, смущенный. Молча сел рядом; Анита обвела на земле круг – и сразу же заговорила:
– Рекрутский набор – это в солдаты?
– Да. Наш затеял войну… Снова. Наш князь.
Анита свела брови. Выпятила нижнюю губу:
– Что-то я слышала… Ты думаешь, вербовщики поверят?
Юстин пожал плечами:
– Надеюсь…
Анита обиделась. Юстин смутился снова:
– Ты… это.
Она сидела рядом, и на платье ее ясно виднелись следы его ладоней. Юстин потер руки одна об другую; ладони помнили прикосновение и не хотели забывать. Разозлившись, он несколько раз громко хлопнул в ладоши – чтобы хоть болью прогнать воспоминание.
– Ты кому хлопаешь? – улыбнулась Анита, и Юстин понял, что она не сердится.
– Я глупость брякнул, – признался он честно. – Тебе платье… замазал. Дома ругаться не будут?
Анита покачала головой:
– Не заметят… Я ведь иногда, если из дома переношусь и место перепутаю, так в ручей падаю или в болото… И такая домой возвращаюсь – ну просто хоть к лешему в дупло!
– «Переношусь» – это когда в стеклышко смотришь?
– Ага…
– А как ты к нам в сад попала? В самый первый раз?
Анита смутилась:
– Ну… Мне тогда черешен захотелось. И я загадала такое место, где уже созрели черешни…
Юстин засмеялся, а Анита взглянула в небо. Солнце то пряталось за неширокие ленты облаков, то выныривало снова, однако Анита смотрела не на солнце; черная туча, не похожая на прочие облака, обозначилась на востоке и быстро приближалась, захватывая все небо, растягиваясь частой сеткой.
Вороны.
Юстин разинул рот. С того самого дня, как в саду побывали наездники, он не видел ни одной птицы; теперь вороны летели тысячами, будто на чей-то зов, закрыли собой все небо – ни края, ни конца молчаливой стае не было и не предвиделось.
– Вот оно, – тихо сказала Анита. – Быть войне.
Юстин обхватил плечи выпачканными в земле руками:
– Добычу чуют…
Дед рассказывал, как его самого когда-то забрали в рекруты – еще при батюшке нынешнего князя. Немного, впрочем, рассказывал; больше говорили слепой глаз, шрамы на лице и следы палки на спине.
И ненависть к воронам.
– Чуют, – мрачно подтвердила Анита.
И оба посмотрели на почти полностью готовую могилу.
– Вашего князя Краснобровым зовут?
Вороны все летели и летели.
– Да… – не сводя глаз с могилы, пробормотал Юстин.
– «Краснобровому вечно тесно в отцовых границах», – сообщила Анита, будто повторяя чьи-то слова. – «Но на этот раз заварушка закончится не так, как ему хотелось бы».
– Что? – удивился
Вороны все летели и летели.
– Хочешь, я предупрежу тебя, когда вербовщики в вашу сторону двинут? – просто спросила Анита.
Юстин захлебнулся:
– А ты… Ты можешь?
– Попробую, – Анита нахмурилась. – Слушай, небо затягивает… Мне пора. Отвернись…
– Погоди, – быстро сказал Юстин. – Ты в следующий раз… когда?
– Попробую поскорее, – деловито пообещала Анита. – Ну, отвернись, давай!
И Юстин покорно отвел глаза – как будто Анита собралась купаться.
Вороны все летели, но девушки рядом уже не было; Юстин тщательно затер нарисованный на земле круг.
– Непростая у тебя подружка, – сказал дед.
Юстин помрачнел.
– Но она – не нечисть, – продолжал дед серьезно. – Я ее следы волчьим порошком посыпал – и хоть бы что. Человек, значит.
– Ну конечно, человек, – сказал Юстин немного раздраженно.
– Я за тобой не шпионил, – возразил дед. – Это ты от меня чего-то прятаться надумал… А напрасно.
– Она обещала предупредить, когда вербовщики в нашу сторону повернут, – сказал Юстин.
Здоровый дедов глаз мигнул:
– А откуда ей знать-то?
– Я вот что думаю, – сказал Юстин, осторожно вымакивая остатки ухи корочкой черного хлеба. – Я думаю, отец у нее – колдун. Хороший такой колдун. И нездешний.
– Ясно, что нездешний, – пробормотал дед. – В округе таких нет. Я не знаю.
– И вот еще, – продолжал Юстин, – она сказала – «ваш князь». А не «наш князь».
– Колдунам князья так и так не указ, – вздохнул дед.
– И еще, – Юстин совсем разволновался, – она говорила… будто слышала где-то, а мне повторяла. Что Краснобровому вечно тесно в отцовых границах. Что на этот раз он не победит…
Дед долго разглядывал дно опустевшей миски.
– Да, – сказал наконец. – Отец ее – тот еще колдун… Но ты не тушуйся. Колдуновы дочки – они и за простых замуж выходят, и за благородных, и за богатых, и за нищих… Им не все плевать, понимаешь. Свободные они в своем выборе… Так что не робей.
Ворочаясь на холодной печи, Юстин вспоминал дедовы слова и молча удивлялся: как могло деду прийти в голову, что он, Юстин, сможет жениться на Аните?
А потом он не выдержал – и поверил сам. И размечтался.
Ох, как он мечтал! Какая длинная, какая бессонная, какая счастливая выдалась ночь!
Наутро не было солнца.
Могила получилась на славу; Юстину даже сделалось немножко страшно. Дед ходил вокруг косого камня с выбитым на нем Юстиновым именем, бормотал заговоры, посыпал семенами трав – и уже через два дня могильный холмик выглядел так, будто сооружен был ранней весной, несколько месяцев назад.