Любовь и Гниль: Парень встретил девушку
Шрифт:
Я подумал, что это было довольно умно.
Стекло разлетелось вокруг нас крошечными режущими осколками, а лязг кастрюль и сковородок звенел в моих ушах, как ревущий товарный поезд. Выстрелы из пистолета прервали грохот обломков и привели меня в движение. Дверная ручка дребезжала от неоднократных попыток открыть её. Я держал пистолет наготове в руке, каким-то образом обретая подобие рационального мышления, несмотря на то, что девушка с другой стороны делала всё возможное, чтобы затуманить мой разум. Я сделал успокаивающий вдох и бросился к двери.
Этих девушек преследовали.
Это может вернуться, чтобы укусить меня за задницу, и я поклялся, что это не имеет ничего общего с этим глупым влечением, которое я испытал. Я был обязан спасти их. Я мог бы быть осторожен с этим.
Но они нуждались в моей помощи, мои действия не подлежали обсуждению.
Я услышал разочарованный крик:
— Открывайся, чёрт побери!
И поэтому я ответил соответственно. Я рывком распахнул дверь, чтобы пригласить их внутрь, как раз в тот момент, когда девушка, которая так всецело завладела моим вниманием, буквально влетела внутрь. Её тело представляло собой изящное месиво из размахивающих длинных конечностей и развевающихся чёрных волос. Её появление произошло так быстро, что у меня даже не было времени протянуть руку и поймать её, хотя, поскольку я всё ещё оценивал, представляет ли она угрозу или нет, я не был уверен, что помог бы ей, если бы подумал.
Её подруга была прямо за ней и закричала:
— Какого чёрта, Риган?
Риган.
Так звали девушку.
Дверь захлопнулась с последним зловещим стуком.
Чувство настолько сильное и уверенное охватило меня, что я мог только смотреть на девушку, всё ещё стоявшую на четвереньках подо мной. Она загипнотизировала меня даже оттуда, снизу. Вероятно, ей было больно, и, скорее всего, у неё всё ещё было оружие. Но эта девушка собиралась изменить мою жизнь. Я чувствовал это в своей бурлящей крови, в вздымающейся груди, во всех метафизических частях меня, которые пробуждались и оживали после очень долгого сна.
Наконец, рациональная часть моего мозга включилась, и я снял предохранитель и отодвинул патронник своей «Беретты» 40-го калибра.
— Не двигайся, — приказал я своим самым страшным голосом.
Я ждал, что они начнут плакать или кричать. Они могли запаниковать в любую секунду. Я знал по опыту, что так оно и было. Подруга, стоявшая у двери, начнёт безудержно рыдать, а девушка у моих ног неизбежно станет молить о пощаде. Мы заверим их, что, конечно, не хотели причинить им вреда, но это не имело бы значения. Они станут жалкими в своей попытке выжить.
А может, и нет. Может быть, они предложат нам что-нибудь, продадут свои тела в обмен на место для сна. Не то чтобы мы, конечно, согласились бы, у нас были стандарты, и мы не были полными животными. Но у таких девушек, как они, было одно преимущество, более сильное, чем всё остальное, и в этом уродливом мире они продавали свои души и научились использовать свои тела в качестве платы за всё, что им было нужно.
Или, может быть, они удивили бы меня, вступив в драку.
Хотя, наверное, я был больше всего удивлён, когда ничего этого
— Из огня… — пробормотала она.
Я ухмыльнулся, потому что она была права, и потому что они не могли меня видеть.
— Да в полымя, — произнесла Риган голосом, который был подобен бальзаму на открытую рану.
Этот голос. Не голос одного из моих братьев, он не был от кого-то, кто был связан со мной или мужчины. Он был свежим, женственным и достаточно хриплым, чтобы моя кровь снова забурлила от этой незнакомой жизни и желания.
Скоро ей нужно будет снова заговорить. Мне это нужно. Мне нужно услышать, какие ещё слова можно было бы произнести так саркастично, но в то же время так бесспорно мило и почти интимно звучаще. Но сейчас мне нужно было держать себя в руках.
Я посмотрел на её подругу и потребовал:
— Ты, бросай пистолет и подними руки вверх.
Нельсон наконец-то собрался с мыслями, что он делал всё это время? Любитель. Он, наверное, был ошарашен девушками. Прошло целых полтора года с тех пор, как мы были так близки к кому-либо из них. И, по крайней мере, три месяца с тех пор, как хотя бы мельком видели одну из них.
У него, наверное, был стояк.
Наконец, я услышал, как щёлкнул пистолет Нельсона. Риган всё ещё горбилась у моих ног, и моё глупое сердце начало изнывать, когда я понял, что ей, вероятно, было очень больно. Я не мог испытывать сострадания к этой девушке, пока не убедился бы наверняка, что она не представляет никакой угрозы.
Пистолет её подруги с грохотом упал поверх обломков, и она раздражённо бросила:
— Прекрасно. В любом случае, он был пуст.
Я почувствовал желание снова улыбнуться. Боже, когда я в последний раз по-настоящему улыбался? Нельсон, должно быть, чувствовал то же самое, потому что он подавился лёгким смешком, прежде чем сдержался.
Я снова обратил своё внимание на Риган и сделал медленный вдох, чтобы успокоиться.
— А теперь ты, — сказал я. — Медленно встань.
Я хотел, чтобы она была медленной больше ради неё, чем ради меня. Её колени, должно быть, были разбиты.
— А мне обязательно это делать? — спросила она с болью в голосе.
— У тебя идёт кровь, — напомнил я ей.
Теперь, когда я контролировал ситуацию, ей нужно было встать, пока она не подхватила столбняк или что-то в этом роде.
Она нетерпеливо вздохнула и невозмутимо ответила:
— Я мини-ловушка.
Мои губы снова дёрнулись, и мне пришлось сдержаться, чтобы не поблагодарить её. Мы никогда не испытывали эту конкретную ловушку. Было приятно узнать, что наша система шкивов работает.
Ее подруга посмеялась над ней и сказала нам:
— Она мини-ловушка.
Они обе разразились истерическим смехом, и я подумал, не сошли ли они немного с ума. Или очень. Это не выходило за рамки возможностей. Две девушки, сами по себе, день за днём сражаются с зомби. Наверное, я был бы больше удивлён, если бы они не были сумасшедшими.
Я решил проверить эту теорию.
— У нас есть пушки. Это не шутки.
— Но вы же не собираетесь стрелять в нас, — убеждённо заявила её подруга.