Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 1-6)
Шрифт:
Адреналин и воля к выживанию помогли мне пережить напряжённые моменты, а чистое упрямство — всё остальное.
У остальных всё было так же плохо, так что мне не приходилось жаловаться. Если уж на то пошло, спали только Пейдж и Миллер. Пейдж — потому что она была не способна ни на что другое. А Миллер потому что… ну, иногда я задавалась вопросом, не нарколептик ли он. У малыша была самая невероятная способность засыпать когда угодно и где угодно. И ничто не могло его разбудить. Два дня назад мы наткнулись на стаю из трёх
Это был настоящий талант.
Тот, из-за которого его, вероятно, жестоко убьют, но всё равно талантище.
Очистка морозильника была довольно лёгкой работой. У нас были все необходимые чистящие средства и тряпки, и большая часть гнилой еды оказалась, по крайней мере, в контейнерах. Мы просто свалили её в углу на противоположной стороне магазина. Вокруг валялось несколько мёртвых зомби, но вряд ли нас заботило, что магазин превратился в компостную кучу. И теперь у опарышей было больше выбора, только вот возникал вопрос, а могут ли личинки превратиться в зомби?
Хуже всего было иметь дело с крысиным гнездом, поэтому я с радостью передала эту работу ребятам. Кинг запер входную дверь, но это не остановит орду, если мы не будем осторожны.
Помещение было не очень большим, и все мы, кроме Тайлер, усердно работали — убрали еду, протёрли стены, вытащили полки, вымели все какашки и вытерли пол и всё это меньше чем за два часа.
К этому времени дневной свет полностью исчез, но внутри твёрдых стен морозильной камеры у нас хватило смелости включить несколько походных фонарей на батарейках. И позже, когда мы подстроили дверь так, чтобы не оказаться запертыми внутри, наше жилище было готово.
Мы сели вокруг двух маленьких фонариков и прислонились к свежевымытым стенам. В нашей маленькой пещере пахло лимоном и чистотой, и этот аромат успокаивал. Я уже давно не нюхала ничего такого «продезинфицированного».
Хейли и Нельсон раздали ужин — одну на всех солидную банку тунца с откидной крышкой, которую мародёры чудесным образом не утащили из магазина, тубу с крекерами, содержимое которой мы поровну поделили на нас всех, и голубые напитки «Гаторейд».
Если бы я ела тунца достаточно быстро, то не почувствовала бы его вкуса, потому что он определённо был отвратительным, единственное, что успокаивало, что в нём хотя бы был белок.
В общем, спать мы собирались лишь немного голодными, и это было хорошо.
— Вы всегда так едите? — с усмешкой поинтересовалась Тайлер с другого конца круга.
Хейли, сидевшая слева от меня с Пейдж на коленях, слегка рассмеялась.
— Не всегда. Я уже несколько месяцев не пила «Гаторейд».
— А Нельсон сегодня был щедр на крекеры, — в голосе Харрисона звучала искренняя благодарность.
Впрочем, это было правдой, крекеров было больше, чем обычно. Мне было интересно, было ли дело в том, что кто-то
— Как вы, честно говоря, собираетесь выжить на этом дерьме?
Она была невероятно избалована, почти непростительно. Особенно в этом жестоком мире, в котором мы жили, где трудности были частью каждого мгновения. Но странным, раздражающим образом я понимала её точку зрения. Это были те же самые вопросы, которые я задавала себе в течение первых шести месяцев, может быть, даже первого года. Я не была уверена, когда именно перестала верить, что мы никогда не выберемся из этого, и начала предполагать, что мы справимся, что внезапно в наших руках окажутся всевозможные инструменты, необходимые, чтобы остаться в живых.
Эта жизнь требовала перестройки — физической, умственной и эмоциональной. За одну ночь это не происходило.
Однако… ей не стоило быть такой стервой.
— У нас нет выбора, — язвительно ответила я.
— Поверить не могу, что покинула Колонию ради этого дерьма, — проворчала она.
— Вы так свой город называете? — спросил Хендрикс, сидевший рядом со мной.
Она издала саркастический смешок.
— Да, мой отец думал, что это возврат к первоначальным тринадцати колониям.
Её ответ был встречен неодобрительным ворчанием. Никто из нас не был готов говорить о её отце или его коллекции зомби, как и о его тюремной колонии.
И уж тем более я.
Я почувствовала, как рука Хендрикса медленно двинулась вперёд, пока наши мизинцы не соприкоснулись. Он медленно провёл своим пальцем вверх и вниз по всей длине моего. Этот жест должен был успокоить меня, и он успокоил. Я откинулась назад, и наши плечи оказались всего в паре сантиметров друг от друга. Я одарила его сладкой улыбкой. У меня не было причин всё также бояться Колонии или кого-либо в ней. Мы сбежали. Мы были уже далеко, и никто не сможет нас выследить.
Я была в безопасности.
Ну, насколько это возможно.
И всё же мои мысли вернулись к Кейну, как и в каждый миг затишья с тех пор, как мы покинули это поселение. Его сердитые серые глаза преследовали меня. Его гладко причёсанные волосы, его напряжённые мышцы, когда он стоял прикованный наручниками к окну спальни, — всё это ясно запечатлелось в моём сознании. И обещания в его спокойном, упорядоченном тоне заставили меня содрогнуться.
Логически я понимала, что у него нет никакой возможности найти меня.
Эмоционально… мои мысли постоянно спотыкались на его угрозах и решительности на его лице. Он имел в виду именно то, что сказал. В глубине души я это знала. Другое дело, сможет ли он воплотить это в жизнь… Но без единого сомнения, без малейших колебаний я знала, что он попытается.
И это создало в моей груди колодец страха, который я не могла игнорировать, не могла преодолеть.
Но я не понимала почему.
Он не причинил мне вреда. Он даже не прикоснулся ко мне. Он только и делал, что защищал меня.