Любовь и измена
Шрифт:
— Дядя Сантос! Дядя Сантос! — закричала Марибель. — Мы здесь! Здесь! Отзовись!
— Эй-эй, малышка! Рад тебя слышать! Кто это с тобой? Долгонько вы добирались. Я уж подумал, что мне тут до утра придется торчать! — послышался в ответ слабый голос Сантоса.
Когда Алекс с дочерью спустились к воде, то обнаружили, что он сидит у крошечного костерка. Марибель кинулась к дяде. Он приподнялся ей навстречу, покачнулся и едва не упал.
— Что с тобой? — встревоженно спросила девочка, поддержав его.
— Пустяк, не обращай внимания. Слегка
— Почему ты не вернулся, дядя Сантос? Мы все так волновались! — затрещала Марибель, обнимая его и сажая на песок. — Ты голодный? У меня тут бутерброды, и апельсины, и вода. Покажи ногу, давай забинтую!
Алекс приблизился и протянул ему руку.
— Что случилось, Сантос?
Тот смешался и нехотя признался:
— Да я, как последний дурак, днище пропорол. А пока вытягивал лодку, чтобы не потопла, ногу подвернул. Попробовал подняться наверх и отправиться пешком, да не получилось. Вот и пришлось дожидаться помощи… — Он смущенно хмыкнул.
Алекс осмотрел распухшую лодыжку, прикинул расстояние до городка и сказал:
— Вот что, Марибель. Я предлагаю тебе остаться с дядей. Знаю, ты обещала маме быть со мной, но мы не можем оставить его тут одного. Верно? И до катера мы его не дотащим. Поэтому я отправлюсь за помощью, а вы побудете здесь, идет?
— Идет, — тут же ответила девочка.
А Сантос протянул руку и благодарно произнес:
— Спасибо, приятель. Признаюсь, мне не улыбалось сидеть тут до утра. Кстати, как ты догадался, где искать меня?
— Я знаю это место с детства. Когда услышал, что ты пропал на рыбалке, тут же вспомнил о нем. И, как видишь, не ошибся. Надеюсь, у вас все будет в порядке. Я вернусь через два часа максимум. Ты дотерпишь, Сантос?
— Угу. Если бы еще у тебя нашлось что-нибудь покрепче воды, то я был бы совершенно счастлив.
Алекс хмыкнул, достал из заднего кармана плоскую фляжку с виски и кинул ему.
— Держи… Марибель, я полагаюсь на тебя.
— Угу.
На этом они и расстались.
К двум часам ночи Сантоса доставили в больницу в соседнем городке, сделали рентген и наложили повязку. Потом отпустили домой, где его встретила Долорес, проведшая все это время в волнениях и тревогах.
— Сантос, Сантос, ну какой же ты упрямый балбес! — всхлипывая, произнесла она, крепко обнимая брата. — Как ты мог так напугать меня? Всех нас! Что бы с тобой было, если бы не Лехандро?
— Ну все, женщина, довольно сырости, — похлопывая ее по спине, ответил Сантос. — А то у меня повязка намокнет. Но Лехандро я искренне признателен.
Долорес повернулась и кинулась Алексу на шею.
— Спасибо, спасибо, — зашептала она. — Как мне отблагодарить тебя? Я с ума сходила, пока ты не позвонил и не сказал, что нашел его.
Алекс держал ее в объятиях и прижимал к себе, как бесценную, бесконечно желанную драгоценность, наслаждаясь каждым коротким мгновением. Увы, их оказалось слишком мало.
Марибель кашлянула, и ее мать тут же разжала руки. Алекс прочистил горло и сдавленным голосом произнес:
—
Долорес опустила глаза, потом обернулась к дочери и поинтересовалась:
— А ты, сеньорита, почему еще не в постели?
— Хотела убедиться, что с дядей все хорошо, — возмущенно ответила та. — Я тоже люблю его!
— Ну-ну, успокойся, конечно, любишь. Но ты ведь и так знала, что с ним все в порядке.
— Эй-эй! — деланно-возмущенно перебил ее Сантос. — Что значит в порядке? Я бы попросил учесть мои травмы…
— Довольно, — оборвала его старшая сестра. — Сейчас ты, Марибель, отправляешься спать, и ты, Сантос, тоже. Я приготовила тебе твою старую спальню.
Алекс ждал в кухне, пока все успокоятся на ночь и разойдутся по комнатам. Только после этого Долорес вернулась.
— Ты не представляешь, Лехандро, как я тебе благодарна… — снова начала она, но он остановил ее, подняв руку. Зачем ему ее благодарность, когда он хочет совсем иного? — Я… я могу устроить тебя в старой комнате родителей…
— Нет. — Он решительно отверг ее предложение. Как вынести такую утонченную пытку? Спать с ней под одной крышей и не иметь возможности… Что? Да ничего! Ни войти, ни обнять, ни поцеловать… Невозможно! Ни за что! — Я загляну завтра. Пока.
*
Следующие два дня Долорес провела рядом с братом и лишь на третий решилась оставить его и отправиться на работу. За это время она видела Алекса только раз, да и то мельком, когда выходила за покупками.
Он приезжал на Пескадеро всего на несколько часов, чтобы присутствовать на тренировках дочери, и сразу же возвращался на Тенерифе, где пытался заняться основательно заброшенными делами. Благодарение Господу и его собственным многолетним усилиям, фирма функционировала как великолепно отлаженный механизм и не требовала ежедневного внимания…
Долорес уже закончила урок и собиралась сбегать домой до начала дополнительных занятий, как дверь классной комнаты открылась и на пороге появился Алекс. Высокий, загорелый, в футболке и светлых полотняных брюках, он показался ей таким красивым, что у нее дух захватило и болезненно сжалось сердце. Она внезапно осознала, как сильно тосковала по нему в прошедшие дни.
Моментально испугавшись этого неожиданного открытия, Долорес подхватила стопку тетрадей и строго сказала:
— Я занята, Алекс.
Подобный прием, казалось, совершенно не обескуражил его. Он подошел к ней, забрал тетради и положил их обратно на стол. Ослепительно улыбнулся и заявил:
— Но не настолько, чтобы не пойти со мной. Долорес немедленно сдвинула брови.
— Я никуда не собираюсь идти с тобой, Алекс Парагон!
Он взял ее за локти, заглянул в глаза и проникновенно произнес:
— Не стоит обсуждать наши дела при всей школе. Мой катер у причала, загруженный всем необходимым. Так что не спорь.
— Послушай, оставь свои замашки босса для подчиненных. Они вынуждены терпеть такое обращение, я — нет. Здесь тебе не Лос-Анджелес.