Любовь и кабачковые оладьи
Шрифт:
— Ладно, пока, — Андрей отключился.
«Если это не Лерка, то кто? А интересно — Скориковы уже фотки со свадьбы выложили?» Андрей полез на страницу Жанны. Новый альбом: выкуп — Андрей стелет денежную дорогу, родители благословляют молодых, фотки из ЗАГСА, катание, дурацкий коллаж — жених держит невесту-дюймовочку на руке, общая на фоне кафе, гулянка… Вот! Андрюха выносит Маринет из туалета и издевательская подпись: «Гостям уже хорошо!»
Андрей набрал Витьку и привычно начал сразу орать:
— Хорошо вам там, медовый месяц у вас! Раздавили меня
— Хорош орать, — отрезвил его спокойный голос Виктора, — по порядку.
— Зачем вы эту фотку дурацкую выложили?!
— Какую фотку?
— Где я Маринет несу.
— Ну, смешная же. Чего тут такого?
— Чего такого? От меня Марина ушла, а вам — чего тут такого!
В трубке затихли.
— Маринет переслала эту фотку Марине, ну и от себя еще добавила про неземную любовь, — Андрей уселся на траву, опираясь о шершавый ствол черешни. — Теперь Марина трубку не берет и разговаривать со мной не хочет, чтобы между «влюбленными» не влезать. Вить, что делать?
— Переждать, остынет чуть и иди мириться. Надо будет, мы с Жанной все подтвердим, — голос у Витьки был виноватым и сочувствующим.
— Ладно, пока.
— Андрей, ну ты извини, мы не нарочно.
— Ладно, проехали.
Сад погрузился во мрак, где-то рядом мяукнуло. Пушистый комок, выплыв из темноты, потерся о ногу Демина.
— Что, рыжая морда, — Андрей усадил кота на колени, — кинула нас наша хозяйка, приручила и кинула. А теперь сама там на морях… плачет.
Кот понимающе заурчал.
В воскресенье уже к вечеру пришли Степик с Риммой. В руках у Степки был большой настоящий самовар с немного помятым боком.
— Вот, — он поставил тяжесть на скамейку, — это Марине, она мечтала чай из настоящего самовара попить. Приедет, пригласите на чаек.
Андрей с надеждой посмотрел на Римму. Девушка откинула назад золотую косу, поправила складки облегающего пышные формы сарафанчика и присела рядом с самоваром. В памяти сами собой всплыли картины Кустодиева.
— Она в Анапе с матерью у какого-то дяди Славы, приедет второго августа, точный адрес я не выспросила, это было бы подозрительно.
— А обо мне ничего не говорила, ты ей не объяснила?!
— Я ей объяснила, но она ничего не ответила.
— Совсем ничего? — разочарованно протянул Андрей.
— Да помиритесь, — уверенно махнул рукой Степка.
«Мне бы твою уверенность!»
— Демыч, ты куда-то собрался? — Виктор озадаченно разглядывал лежащий посередине комнаты открытый чемодан.
— К Марине в Анапу.
— А работа, ты уже хозяину сказал? — Витька с подозрением прищурился, разглядывая бегающего по квартире Андрея.
— Пока нет. Завтра попрошу без содержания.
— С ума сошел, сейчас же сезон, все машины перед югом на сервис гонят. Тебя на две недели те еле отпустили, какой беэс? Не дури, — Витька решительно вынул из чемодана пакет с кроссовками.
— Мне надо. Уволит, другой сервис найду, — Андрей вырвал кроссовки у друга из рук и кинул обратно в чемодан.
— Как ты ее там будешь искать, это огромный
— А если этот Артем уже приехал, если он уже там и мою Маринку окучивает? А я тут.
— И что ты будешь там делать, рыскать по улицам и пляжам? Андрей, это смешно. Сядь, остынь. Она тебя любит и не свяжется ни с какими Артемами, ты остынешь, она остынет. Помиритесь.
Андрей задумался и остался ждать…
18
Второе августа выдалось пасмурным с тяжелыми свинцовыми тучами, готовыми разродиться потоком дождя на головы прохожих, и прохладным арктическим ветром, который, пробежав по Среднерусской равнине, конечно же растерял часть своего ледяного дыхания, но пробрать изнеженных летним зноем горожан еще вполне был способен. С семи утра Андрею начали названивать дружки, приглашая вечерком хорошо посидеть и отметить день ВДВ, но Андрюха отнекивался выдуманной им второй сменой и желал парням не простудиться при заплыве в городские фонтаны. В этот раз дембельская форма останется висеть в шкафу, ведь сегодня возвращается Марина.
Выполнив к часу весь объем намеченной на день работы и для верности изобразив расстройство желудка, Андрей вырвался из сервиса. Машина летела быстрокрылой ласточкой. Вот и парковка у цветочного павильончика.
— Давненько вас не было, — как старого знакомого встретила его широкой улыбкой цветочница.
— Мне как обычно, — выдохнул Андрей, чувствуя, как растет волнение.
— Да зачем вам этот веник? — доверительно нагнулась к нему продавщица. — Завянет и выбросит. Возьмите лучше лимон, только завезли.
Она поставила на стол коричневую кадку, из которой шел крепкий ствол, увенчанный красивыми гладкими листьями и небольшими желтыми плодами.
— Красота? — завлекательно улыбнулась цветочница.
— Красота, — растерянно пробормотал Андрей.
— Так я пробиваю?
— Пробивайте.
Когда Демин вышел из павильона в обнимку с лимоном, с неба уже срывались первые капли. Но все равно Андрей шел медленно, на ватных ногах, волнение буквально душило. Всегда шумный двор теперь был непривычно пуст, народ разбежался, испугавшись дождя. Андрей с наслаждением втянул сырой воздух.
А какая она — городская Марина? Ведь он привык к сарафанчикам, бабушкиным сланцам, смешной косыночке. Ах, да, пару раз видел ее на каблучках, и все равно образ рисовался дачный, летний, солнечный. А какая она здесь, среди серых панелей многоэтажек?
Ответ не замедлили себя ждать. С противоположной стороны двора навстречу Андрею так же медленно, как и он, брела Марина…
Кремовый плащик был распахнут, зонт закрыт и ненужным грузом болтался за петельку на кисти руки. Дождь уже хлестал во всю, но девушка, казалось, ничего не замечала, она шла погруженная в себя, какая-то потухшая и трогательно печальная. Распущенные темно-русые волосы трепал ветер.