Любовь и магия (сборник)
Шрифт:
На приглашение откликнулись все. Толпа синеглазо-блондинистых дикарей дружно поднялась из-за стола и не менее дружно направилась к выходу из столовой. Вот только в библиотеку их не пустили – граф гаркнул на родственников и самолично запер двери. В просторной комнате с высоченными, забитыми книгами стеллажами остались трое – я, Астон и Мелсин.
– Так что за способ? – вопросил граф.
Мелсин растянул губы в улыбке и снял с ближайшей полки потрепанную, толстую книгу.
– Узнаете? – Маг прямо-таки лучился довольством.
– Хроники
– Именно!
– И что дальше? – невежливо поинтересовалась я.
Маг одарил снисходительным взглядом, затем произнес:
– Леди Фиона, я полночи штудировал семейные архивы, и все ради вас.
– Спасибо, Мелсин. – Нет, веру в людей я все-таки утратила. Веру в чудо – тоже. – И что же вы нашли?
– Формулу отречения, которая в браслет вложена!
Ох! Ну ничего себе! В брачной побрякушке еще и формула какая-то?
– Милорд! – торжественно воскликнул Мелсин. – Будьте добры опуститься на одно колено и взять леди Фиону за руку!
Граф неохотно, но подчинился.
Когда наши руки соприкоснулись, меня охватило странное волнение. Вспомнился утренний поединок, стремительные движения Астона, его нагота…
– Леди Фиона, повнимательней, – окликнул маг. – А вы, милорд, повторяйте за мной. Я, Астон из рода Дескоров, прошу вас, Фиона, освободить меня от брачных уз!
Граф повторил.
– Леди Фиона, вы должны сказать – да.
Я, разумеется, сказала.
– Милорд, теперь вы можете расстегнуть браслет, – заявил маг.
Астон осторожно повернул мою руку, надавил на памятный сапфир, но…
– Это бесполезно, – прошептала я. – Все бесполезно.
Граф посмотрел снизу вверх, коснулся губами… нет, не руки, бинта.
– Леди Фиона… – начал было он, но Мелсин перебил:
– Не сработало? Быть не может.
Он распахнул книгу – благо на нужной странице закладка лежала – вгляделся, нахмурился:
– Нет, все верно. Я, имярек, прошу вас, имярек…
– Мелсин, хватит! – не выдержала я. Нет, это невыносимо.
– Леди Фиона, – снова позвал Астон, поднялся. – Леди Фиона, не расстраивайтесь…
Он осторожно обнял за плечи, притянул к груди. Противиться не хотелось, плакать – тоже. И без того все глаза выплакала.
– Леди Фиона, все наладится. Мы обязательно найдем способ снять браслет, а пока…
– Милорд, вы не понимаете, – прошептала я. – Дело даже не в браслете, в узоре.
Я отстранилась, приподняла кружево рукава. Гербовый орнамент оплетал руку до локтя, он был ярким, броским и очень красноречивым.
– Только представьте, какие сплетни пойдут…
– А сейчас не сплетничают?
– Сейчас никто не знает, – вздохнула я. – Только Мелсин, герольд, моя камеристка и придворный лекарь.
– Леди Фиона, если дело только в рисунке…
– С рисунком проблем как раз нет! – встрял Мелсин. – Убрать эту геральдику легче легкого!
Мы не сговариваясь повернулись
– Как?
– Сейчас, – пробормотал кудесник, зашуршал страницами. – Эти сведения куда древнее, – попутно вещал он, – они в самом начале хроник даются. Да и магия там совсем иного порядка, без формул, так что сработает наверняка. Ага, вот оно…
И Мелсин зачитал:
– Возлежав со женою своею трижды по три раза, стер гербы со ея тела!
В тишине, которая поглотила библиотеку, ровный голос графа прозвучал как-то ну очень жутко:
– Господин Мелсин. У вас отвратительно ровный нос. Позвольте мне исправить этот недостаток.
– А еще, господин Мелсин, у вас слишком наглые глаза, – это уже не Астон, это я. – Думаю, их следует выцарапать.
Брови нашего «благодетеля» взлетели на середину лба, а на лице такая обида отразилась…
– Вот и помогай после этого людям, – пробормотал маг, чтобы тут же услышать разъяренное:
– Вон!
Повторять не пришлось – Мелсин стрелой вылетел из библиотеки, а дверь прикрыл осторожненько, едва ли ни с трепетом. Из-за двери сразу же донеслось басистое:
– Ну как? Сняли?
Ответ придворного хама различить не удалось. Впрочем, не больно и хотелось.
– Леди Фиона, – вновь заговорил граф. В его голосе и намека на злость не осталось. – Леди Фиона, все наладится. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
– Это я уже слышала, милорд.
– Вы во мне сомневаетесь?
Сдержаться я не сумела. Вздернула подбородок, спросила:
– Вас это удивляет?
Астон застыл, лицо словно окаменело.
– Нет. Меня это бесит, – выдержав ну очень долгую паузу, сказал он. Развернулся и… как дверь с петель не слетела – не знаю. Наверное, и тут магия виновата.
Магия… Вот теперь я понимаю тех, кто называет ее проклятым искусством! Если б не скрытые в браслете чары, я бы сейчас сидела на расшитых золотом подушках, наслаждалась песнями лучших менестрелей и помогала ее величеству дегустировать заморские сладости. Или выбирала ткани для нового оформления бальной залы. Ну или бранила камеристку за криво пришитую оборку.
А что вместо этого? Маюсь в стенах мрачного замка, принимаю комплименты от грубых северян, любуюсь варварскими поединками и пытаюсь выбросить из головы образ разгневанного Астона.
И злюсь! Злюсь невероятно, ибо титулованный Дескор покидать мои мысли отказывается! И даже осознание того, что граф – дикарь, который не гнушается скакать по двору без рубашки, не помогает!
Спускаться к обеду не хотелось, но я все-таки пошла. Ведь это они грубияны, а я – воспитанная, утонченная девушка, которая не имеет права проявлять столь явное неуважение к людям. Тем более что эти люди – подданные моей госпожи, а уж она-то и уважения, и любви достойна. И пустыми обещаниями, в отличие от некоторых, не разбрасывается.