Любовь и нежность
Шрифт:
— Я это прекрасно понимаю.
— Ты сказал, что Утренняя Заря была твоей женой.
— Я не женился на ней по закону белых людей.
Джон Пятнистый Лось недовольно фыркнул, словно рассерженный конь:
— Ты взял ее к себе в постель, неужто этого недостаточно?
— Для меня — вполне.
— А для нее?
— Она говорит, что любит меня.
— Тогда прогони прочь женщину с желтыми волосами.
— Если я это сделаю, она заберет малышку.
Джон Пятнистый Лось задумался
— Я убью ее.
Слоун поднял голову и быстро проговорил:
— Нет, Джон, так не годится. У меня есть план, как заставить ее уйти вниз по реке.
— Легче просто убить. Она бесполезна.
— Я дам ей денег и пошлю в Новый Орлеан. Она любит развлечения и наверняка поедет туда. А я тем временем успею получить бумагу о том, что являюсь опекуном девочки.
Перед тем как заговорить, Джон выпустил густой клуб дыма:
— Получить бумагу — это хорошо. Вошла жена Быстрого Лося и завернула понуро спящего мужа в теплую шубу, ласково погдадила его по плечам. Выходя, она тепло улыбнулась. Эта полная женщина с приятным лицом была третьей женой вождя, мачехой Джона.
Мужчины остались вдвоем, не считая спящего. Джон положил перед собой трубку и застыл с непроницаемым лицом. Но Слоун достаточно хорошо знал своего друга — он что-то задумал.
— Я хотел поговорить о моей сестре…
Слоун кивнул и стал ждать, что он скажет дальше.
— Мне очень неудобно перед тобой, Слоун. Она преследует тебя. Это говорит белая кровь, которая течет в ее жилах. Она одержима желанием выйти замуж за белого человека — быть как белая женщина.
— Твоя сестра очень красива, — откровенно признался Слоун.
— Она слишком молода и еще не поняла безумия такого желания.
— Если она придет жить в деревню к белым людям, многие белые мужчины захотят любить ее, но она не сможет быть счастлива ни с одним из них, она не создана для нашего образа жизни.
— Я говорил ей это.
— Здесь она — дочь вождя Быстрого Лося, сестра великого воина. Среди своих она сможет быть такой же, как и другие индейские девушки.
— Чтобы разделить судьбу человека равного с ней положения.
Слоун сделал вид, что не расслышал горечи в голосе своего друга.
— Я раздумывал о Минни Голубке. Я хочу, чтобы они познакомились с Утренней Зарей. — Слоун свободно употреблял индейское имя, говоря о Чериш. — Стоит посмотреть на этих двух красавиц вместе.
Но Джон не понял, что Слоун имел в виду.
— А по-моему, стоит сказать Утренней Заре, что Минни Голубка хочет заполучить тебя любой ценой.
— Надо быть осторожными и не оставлять их надолго одних. Я поговорю с Утренней Зарей. Расскажу, что Минни Голубка хочет выйти замуж за белого мужчину, и попрошу ее показать твоей
— Я не понимаю тебя.
Слоун рассмеялся, увидев недоумение на лице своего друга:
— Я попрошу, чтобы Утренняя Заря зашнуровала ее в корсет, втиснула ноги Минни Голубки в узкие туфли и заставила ее часами ждать, пока ей сделают прическу. Более того, твою сестру заставят каждый день мыться в лохани.
Джон рассмеялся:
— Ясный Глаз, ты и в самом деле заставишь мою сестру вспомнить гордость индейской крови.
— Она еще достаточно молода, чтобы измениться, — сказал Слоун. — Она станет тем, кем должна быть — прекрасной, гордой девушкой своего народа.
В полутьме костра блеснула широкая улыбка Джона Пятнистого Лося. Он положил руку на колено Слоуна:
— Брат мой, ты вселил в мое сердце надежду. Мы еще поговорим с тобой об этом. А теперь расскажи мне о своей Утренней Заре. Она так прекрасна.
Лицо Слоуна вдруг помрачнело. Немного охрипшим, но спокойным голосом он отвечал:
— Впервые я увидел ее, когда она стояла на коленях у лесного ручья. Сначала я подумал, что это неземное видение пришло ко мне из моих снов.
— Она действительно прекрасна.
— Самая прекрасная женщина, какую я видел в своей жизни. А я слишком хорошо знаю характер красивых женщин, их я повидал много. Лучше не была бы она так хороша.
— Ты думаешь, она предаст тебя?
— Нет. Я сразу понял, что она не такая, как все остальные женщины. Она гордая, отважная и со своими представлениями о жизни. Пока мы шли, я… успел влюбиться в нее.
Некоторое время они сидели молча. Джон Пятнистый Лось пытался разглядеть лицо своего друга в неверных отсветах огня. Его глаза сузились.
— Неужели ты влюблен в нее? — спросил Джон таким серьезным тоном, что Слоун удивленно поднял на него глаза:
— Я опасаюсь, Джон. Это действительно сокровище, которым я владею, но мое сердце должно быть свободным. — Его взгляд стал печальным. — Я не хочу, чтобы мое сердце было разбито, когда она уйдет. Я не хочу, чтобы мои мысли, надежды, мое счастье зависели от настроения какой-нибудь девушки. Теперь ты видишь, как это все серьезно, друг мой?
Джон вытянул руку, поднял трубку, раскурил ее и протянул Слоуну.
— Ты думаешь о своем брате? — Друзья обменялись долгим взглядом.
— Мой брат любил Аду всю свою жизнь. Он хотел быть с ней всегда, хотя и понимал, что она лживая и себялюбивая женщина. Слейтер думал, что ребенок переменит ее характер, но она бросила и дочь и мужа. В конце концов, это убило его.
— У нас такую женщину побили бы камнями… или выгнали бы. Даже волчица не бросает своих детенышей, — сказал Джон.