Любовь и нежность
Шрифт:
ГЛАВА 23
Сознание возвращалось к ней медленно. Чериш тяжко застонала и снова провалилась в темноту, будто предпочитая не видеть больше, что с ней происходит.
Когда она снова пришла в себя, то увидела Слоуна и Джона Пятнистого Лося, неподвижно сидящих перед грудой раскаленных углей. Их лица были угрюмы, наверное, из-за нее, и Чериш постаралась собраться с силами. Казалось, она где-то по ту сторону жизни, а если и на этом свете, то родные лица в свете костра — сон или плод воображения.
Потом
В третий раз она помнила, что громко кричала, плакала и звала Слоуна. Вот он и пришел, обнял, приподнял, зашептал на ухо ласковые, успокаивающие слова:
— Я здесь, Чериш. Ты спасена. Не плачь, милая. Мы здесь, с тобой, я и Джон, — говорил ее защитник.
— Спаси, спаси меня… от них… — Чериш рыдала и цеплялась за него.
— Я никому не позволю обижать тебя. Слышишь, они больше никогда тебя не обидят. — Он целовал ее волосы.
Через несколько минут Чериш успокоилась. Она подняла залитое слезами лицо; глаза ее потемнели от пережитого горя.
— Они ушли? — все еще испуганно спросила девушка.
— Да, любимая, их здесь больше нет. Все кончилось, мы с Джоном отнесем тебя домой.
Чериш вздрогнула от стыда, вспомнив перенесенные оскорбления. Она опасливо глянула вниз, ожидая, что порванное платье болтается где-то у колен, но увидела, что одета и укутана в шаль. Слоун прижимал ее сильными руками к своей могучей груди, и Чериш чувствовала, как взволнованно бьется его сердце.
— Я пошла в хлев посмотреть на корову. Они были там, наверное, ждали Аду, потому что все время говорили о женщине с корабля.
— Тсс… не думай о них больше.
— Я ждала вас, я знала, что вы меня найдете!
— Если бы не Джон, я не подоспел бы вовремя.
Слоун наклонил голову, посмотрел на девушку, отвел волосы с ее личика. На нем читались следы усталости и страха.
Джон Пятнистый Лось сидел всего в нескольких шагах от них, но лицо его в пляшущем свете костра разглядеть было невозможно. Чериш выскользнула из уютных объятий Слоуна и направилась к Джону. Она схватила его руку и прижалась щекой к темной ладони.
— Я не знаю, как благодарить тебя, Джон. Индеец высвободил руку и положил ее девушке на затылок. Также ласково он прижал ее голову к своему плечу, нежно растрепав огненно-рыжие волосы.
— Ты не должна благодарить меня за то, что я дышу, Утренняя Заря. Так же невозможно благодарить за еду, когда я голоден, за кружку воды. Я пришел к тебе потому, почему я живу. Знай, я всегда приду тебе на помошь. Мы не будем больше об этом говорить.
Чериш подняла голову и встретила взгляд глубоких темных глаз, сверкавших в темноте. В эту минуту голос Джона казался ей прекрасной музыкой.
— Не будем больше говорить об этом, — повторил он.
Слоун завернул девушку в одеяло. Она старалась забыть отвратительных преследователей и унижения сегодняшней ночи. Усталость и возбуждение клонили ко сну, и Чериш только радовалась этому. Боль
— Как вы нашли меня так быстро? Скорее всего, в пещере мы были недолго, но мне это показалось вечностью!
Она ждала, что скажет Джон, но за него ответил Слоун:
— Джон быстро ходит, — и чуть заметно улыбнулся, глядя на своего друга, но тот и бровью не повел, продолжая смотреть на огонь.
Тут Чериш нерешительно добавила:
— Они ждали еще одного человека по кличке Палец…
Наступила тишина, такая пронзительная, что хотелось закричать. Наконец раздался голос Слоуна:
— Так он приходил…
Несмотря на усталость, сознание Чериш вдруг прояснилось, и она вновь увидела ночной кошмар. Оглядевшись вокруг, она поняла, что ужасы этой ночи еще не кончились. Никогда в жизни она не забудет этот адский свет, озаривший лицо Джона Пятнистого Лося, всадившего нож в горло Терри по самую рукоятку, словно окаменевшее лицо Слоуна и набухшие на его шее вены. Он размахивал томагавком направо и налево. И вокруг него валились окровавленные тела.
Ей захотелось поскорее покинуть это ужасное место, вернуться домой. Теперь вместе с ясностью разума к ней вернулась и прежняя отстраненность от Слоуна. Девушка сознавала, что занимает в его жизни лишь то место, которое ей отведено еще при первой их встрече: она будет нянькой его ребенку, а еще иногда делить с ним постель. Принимая такие условия, Чериш и не ожидала ничего сверхъестественного. Он не требовал от нее любви, и она не имела права его ненавидеть из-за того, что он не питал к ней особенного чувства.
Хижина Слоуна стала домом Чериш, и она уже скучала без малышки, без Джуси и Трю.
Как будто читая ее мысли, Слоун стал собираться. Чериш с трудом поднялась и накинула на голову шаль. Ноги подкашивались, голова кружилась. Она сомневалась, что сможет добраться до хижины без посторонней помощи, но все же решила попробовать. Она сделала шаг, но ее тут же пронзила боль. Чериш вскрикнула, не имея сил сдержаться, и оперлась о стену. Мужчины, казалось, ничего не заметили. К счастью, слабость быстро прошла.
Слоун взял девушку за руку и вывел из пещеры. Они стали взбираться по откосу, почти выбрались в лес, и тут Чериш настиг второй приступ боли. Она согнулась пополам, пытаясь скрыть от спутников свое недомогание.
— Что случилось, Чериш? — спросил Слоун, беспокойно вглядываясь в ее лицо.
— Судорога, — она слабо улыбнулась. — Сейчас пройдет.
Чериш шла, твердо решив, что ни усталость, ни боль не смогут ей помешать. Ноги дрожали, в голове, пустой и ясной, раздавался звон. Вдруг ее снова как будто опалило изнутри огнем. Она повисла на руке Слоуна, скрючившись и ловя ртом воздух.