Любовь и полный пансион
Шрифт:
– Конечно же, вы можете звать меня Робин, ваша светлость! – отозвалась я. – Почту за честь. – Затем прикусила губу, потому что речь как раз должна была пойти о Рэнделле Корнвее. – Дело в том, что я хочу все вам рассказать.... Похоже, вы не знаете того, что знает ваш сын!
Услышав о сыне, обе дамы застыли. Мне показалось, что они напряглись, словно были охотничьими собаками, внезапно учуявшими дичь.
– Так-так! – произнесла герцогиня, и ее голос прозвучал вкрадчиво. – Значит, вы знакомы с Рэнделлом?
И я обреченно кивнула.
– Да, мы с ним встречались два раза. Один раз в Хардене, в доме моего дяди. И второй раз вчера вечером, на приеме в мэрии.
– Судя по вашему расстроенному лицу, Робин, мой сын снова все испортил, – констатировала герцогиня.
На это я вытаращила глаза – потому что разговор начинал принимать совсем не тот оборот, на который я рассчитывала.
– И что же он такого натворил?! – нахмурилась леди Каталина.
Тут и Филия Диксон решила подать голос.
Заявила, что ее сын тоже постоянно все портит. Что уж говорить – даже здесь, в «Охотничьем Уголке», все началось складываться очень даже неплохо, пока вчера вечером он снова не получил свой ужасный прибор!..
И Корвин тотчас же забыл обо всем на свете. Одна надежда – сын ушел настраивать сейсмограф в библиотеку и ту милую девушку, Лилли, с собой увел. Быть может, Корвин все-таки настроит все как нужно?!
Хотя, надо признаться, иногда на нее накатывает отчаянное понимание того, что ее сын – идиот. Ему уже тридцать семь, а он все никак и ничего не настроит…
На это я закатила глаза, догадавшись, о чем идет речь.
– Погодите, вы все неправильно поняли! – выдохнула я. – Леди Каталина, история нашего знакомства с вашим сыном была очень короткой и крайне плачевной. – Да, слез я пролила много, хотя и не собиралась плакать. – Мне очень жаль, что по вине моего дяди погиб его кузен. Выходит, это ваш племянник…
– Так-так! – строгим голосом произнесла вдовствующая герцогиня. – И кто же вам, Робин, рассказал о погибшем племяннике? То есть о кузене моего сына?
– Он сам мне и рассказал, леди Каталина! Вернее, ваш сын, – добавила я, потому что первое предложение прозвучало довольно… гм… двусмысленно.
– Ах вот как! Позвольте поинтересоваться, как именно погиб мой племянник?
– Он утонул, – трагичным тоном возвестила я. – Мой дядя…
– Я уже слышала эту прискорбную историю о вашем дяде, которая к вам, Робин, не имеет никакого отношения, – твердо добавила герцогиня, после чего повернулась к своей подруге. – Ну что же, Филия, – заявила ей, – я тоже окончательно убедилась в том, что мой сын не блещет особым умом!
– Но почему?! – выдохнула я. – Почему вы пришли к такому выводу?!
– Потому что не существует никакого племянника, – безмятежно отозвалась герцогиня. – У Рэнделла никогда не было кузенов.
Но я не собиралась так просто сдаваться.
– Быть может, речь шла о ком-то из дальней родни?!
Герцогиня покачала головой.
– Наша дальняя родня прекрасно себя чувствует. Нет, Робин, мы не можем похвастаться ни одним из родственников, который закончил бы свой мирской путь в море. Ну что же, похоже, возраст у Рэнделла начинает давать о себе знать…
– Какой еще возраст?!
– Возраст, в котором он давно уже должен был жениться и подарить мне нескольких внуков, – строгим голосом заявила леди Каталина. – Сейчас бы они были здесь, со мной, бегали бы по этому чудесному дому, и один из них непременно провалился бы в ту дыру, – произнесла она с намеком. – Мой сын в детстве обязательно бы это сделал.
И я мысленно застонала, потому что речь шла о той самой дыре в дальней части террасы, заделать которую у нас не хватило материалов. Доски я уже заказала, и привезти их должны были завтра утром. Пока же дыру отгородили – кокетливо прикрыли столиками и лишними стульями, но леди Каталина все равно заметила.
– Простите! – выдохнула я. – У нас закончились доски, но я уже все заказала… Их скоро доставят, а Джаспер завтра все непременно заделает.
К тому же он как раз вышел косить траву во фруктовом саду. Одет Джаспер был лишь в одни штаны, заправленные в высокие сапоги, и даже отсюда мне было видно, как играют лучи солнца на его развитой мускулатуре спины.
Но видно было не только мне – две дамы дружно повернули головы и тоже посмотрели, после чего леди Филия хмыкнула, а герцогиня, с явным трудом оторвавшись от зрелища, уставилась на меня.
– Итак, возвращаясь к моему сыну, – произнесла она. – Опустим все нелестные эпитеты, которыми я готова его наградить, но мне интересно, как именно он выразил вам, Робин, возмущение столь прискорбным фактом гибели своего кузена, которого у него никогда не было?
– Подозреваю, тут закралась какая-то ошибка, – отозвалась я растерянно. – Сперва я получила от вашего сына письмо. Еще тогда, в Хардене. Он написал, что нашей помолвке не бывать...
– Значит, помолвка! – произнесла герцогиня и сладко зажмурилась, пропустив слова «не бывать». – Помолвка!.. Ты это слышала, Филия?!
– Слышала, Каталина, слышала! Я же не глухая, – сварливо отозвалась леди Диксон. – Возможно, в том ужасном взрыве пострадали мои ноги, но с головой-то у меня все в порядке!
После чего они набросились на меня уже вдвоем и принялись выяснять, почему не бывать нашей помолвке и какой именно кузен утонул у Рэнделла Корнвея. Наконец, пришли к выводу, что на приеме в мэрии сын герцогини повел себя, как ни рыба ни мясо.
– Говорю же, ума ему не хватает! – наконец, констатировала леди Каталина. – Нужно было не дать вам уйти, Робин, пока бы он все не выяснил. Ну что же, раз Рэнделл этого не сделал, то я просто вынуждена остаться и разобраться во всем самой. Не найдется в этом чудесном доме свободной комнаты?