Любовь и предательство
Шрифт:
Что касается Хью, его несчастье, связанное с пожаром, пробудило совесть у некоторых старожилов, и, подобно его соседям-предпринимателям, они стали меньше бояться, что кто-то может увидеть, как они здороваются или разговаривают с ним. Вечером, накануне возвращения матери, он сообщил ей, что объем продаж у них немного увеличился. Тейлор знала, как он надеялся на улучшение дел. Он не сумел бы со спокойной совестью оставить мать и погнаться за своей мечтой
Естественно, возвращение матери означало, что они потеряют свой крошечный оазис уединения. Поэтому Тейлор ускользнула на несколько часов, чтобы побыть с ним этим вечером. С того самого момента, как она проскользнула в дверь склада и Хью закрыл ее за ней, воздух словно загудел, насыщенный электричеством, и не было ни мгновения, когда они каким-либо образом не касались друг друга.
— Четыре дня, — простонал Хью, горячо и жадно целуя Тейлор, в то время как его рука трудилась над пуговицами ее сорочки. — Можешь себе представить... как я изголодался?
Она поняла уже из его первого пьянящего объятия, с каким нетерпением он ждал ее.
— Ах, черт. — Оставив на время ее сорочку, он принялся за джинсы. — Не застрели меня, любимая. Но если я не...
Ему не пришлось больше ничего говорить. Она поняла его потребность, что полностью соответствовало ее собственному желанию. Еще на полпути к его комнате они уже справились с одеждой, и он поднял ее на деревянную скамью.
Разрываемая между желанием рассмеяться и умолять его поторопиться, Тейлор, задыхаясь, пробормотала:
— Хью, если я посажу занозы...
— Я вытащу их зубами. Тебе это так понравится, что, возможно, станет нашей любимой забавой.
Снова засмеявшись, Тейлор притянула его поближе, но тотчас же оттолкнула.
— Подожди! — И она запоздало принялась шарить в кармане сорочки. — Вот, — сказала она, протягивая ему пакет с презервативом.
— Дай тебе Бог здоровья. Можешь себе представить, насколько тяжело в таком маленьком городишке прийти в магазин и купить это?
— Примерно так же просто, как купить противозачаточные средства. В следующий раз посети комнаты отдыха на бензоколонке... А почему мы шепчемся?
Веселясь, как дети, они принялись вдвоем открывать пакет и, конечно, уронили его в темноте. Хью застонал и посмотрел на нее так, словно они только что упустили последнюю спасательную лодку на тонущем корабле.
— У тебя есть еще?
— Нет, у меня не было мелочи.
Он снова застонал и прижался своим
Она тоже не могла этого вынести и, притянув его ближе, прошептала:
— Все будет в порядке.
Все должно быть в порядке. Им причиталась доля удачи. Во всяком случае, выражение лица любимого, когда Хью погружался в нее, и сладчайшее наслаждение быть заполненной им полностью делали любой риск стоящим того.
— Ах, детка.
— Это так хорошо. Мне нравится ощущать пульсацию твоего тела в себе.
— Держись, любимая.
— Я не сделал тебе больно?
Тейлор гладила Хью по волосам, ей нравилось ощущать на себе вес его тела. Теперь, когда они перебрались на постель, нравилось ощущать его дыхание на груди.
— Нет.
— Я почувствовал, как на меня накатывает волна жестокости, но ты казалась такой довольной...
Она взяла его руку и легонько укусила за ладонь.
— Мне это понравилось.
Порой воспоминания о тюрьме, смешанные с удовольствием держать ее в своих объятиях, порождали в нем отчаяние, граничившее с грубостью, но это не пугало ее.
— Неужели ты еще не понял — все, что ты со мной делаешь, замечательно?
Глаза его загорелись, на губах появилась улыбка.
— Хочешь, чтобы я поискал занозы?
Было так приятно снова засмеяться, но еще приятнее увидеть его улыбающимся.
— Через минуту. И это тоже замечательно — лежать спокойно, как сейчас. Сделать вид...
Нет, она не станет все разрушать, проявляя слишком большую сентиментальность.
Хью повернул голову, уткнувшись лицом ей в грудь, глубоко вздохнул и чуть коснулся губами ее кожи.
— Мне надоело делать вид. Я хочу тебя, Кайла и дом, — сказал он, скользя губами вниз к ее животу. — Я хочу еще одного ребенка.
Тейлор закрыла глаза, терзаемая образами прошлого.
— Прости, любимая. — Хью приподнялся над ней. — Я не хотел огорчать тебя.
— Я становлюсь жадной, — она коснулась синяка на его щеке. Он быстро заживал, но слишком живо напоминал ей о той опасности, которая ему угрожала. — Я тоже хочу всего этого. Заниматься с тобой любовью на заре... смотреть, как ты бреешься... въезжать на подъездную аллею и видеть, что твой грузовик уже там... — Она сжала его руку. — Хью, а что, если мы перевезем трейлер твоей матери на наш участок земли? Тогда она будет ближе, и тебе не придется беспокоиться о ней.