Любовь и прочие глупости

Астор Бьюла

— Где... где он? — пересохшими губами проговорила Констанс.

— Кевин? Я запер его в своей машине. Полиция уже едет. Кажется, он подслушал в участке какой-то разговор и узнал, что ты у меня.

Мэтт, желая успокоить Констанс, положил руки на ее плечи. Она вздрогнула. Боже, неужели еще несколько часов назад я радовалась каждому прикосновению Мэтта, просила об этом... даже умоляла? А теперь это доставляет мне такую муку, что внутри все переворачивается.

— Прости, я не должен был оставлять тебя в доме одну. Он, наверное, напугал тебя до смерти.

Констанс

по голосу поняла, что Мэтт действительно волнуется и чувствует себя виноватым, но не стала с этим считаться, рассудив, что с нее хватит и собственных страданий, нечего взваливать на себя еще и чьи-то проблемы.

— Пожалуйста, не трогай меня, — спокойно сказала Констанс с ледяной вежливостью. Таким тоном обычно разговаривают с неприятными, полузнакомыми людьми.

Мэтт тут же убрал руки, словно обжегся.

— Констанс, я...

— Я хочу встать, — бросила Констанс и, невольно посмотрев на подушку, на которой сегодня ночью спал Мэтт, добавила: — Думаю, полиция захочет меня видеть, они могут приехать сюда, и я не...

— ... Ты не хочешь, чтобы они знали, что мы любовники? — тихо подсказал он.

Констанс показалось, что ей не пережить такое отчаяние и обиду. Она хотела крикнуть, что не сможет вынести унижения, если еще кто-то будет говорить о ней или даже думать, как Кевин. Но гордость удержала ее от признания.

— Никакие мы не любовники! — с вызовом заявила она. — Мы просто переспали.

Констанс увидела, как краска схлынула с лица Мэтта. Значит, он тоже не хотел, чтобы нашу близость превращали во что-то низменное и грубое, лишали глубокой нежности и доверительности? Но что бы он делал на моем месте, если бы выслушал все то, что наговорил Кевин Райли?

— Констанс...

И тут они услышали, что к дому подъехала машина. Мэтт вполголоса выругался, заметив:

— Кажется, приехала полиция.

Констанс подождала, пока Мэтт выйдет, затем быстро побежала в ванную. Ее новое нижнее белье по-прежнему лежало там. Теперь у нее не оставалось времени, чтобы принять ванну, придется довольствоваться душем. Затем она наденет это совершенно чистое, не изорванное белье.

Разумеется, она уже никогда, никогда не сможет надеть что-нибудь из той одежды, которая валялась теперь грязной кучей на полу спальни в ее доме. Одна лишь мысль об этом уже вызвала у нее приступ тошноты.

Разговор с полицейскими получился недолгим. Офицер только спросил Констанс, подверглась ли она физическому насилию. Констанс показалось, что при этом он отвел глаза. Она севшим голосом ответила, что Кевин оскорблял ее только словами.

Оскорблял только словами. Но какими! Констанс казалось, что эти ругательства теперь будут эхом отдаваться в ее ушах всю оставшуюся жизнь.

Перед тем как уехать, полицейские рассказали Констанс и Мэтту свою версию событий. Они нашли Кевина в Честере, в зале игровых автоматов. Его задержали, сославшись на необходимость побеседовать о разгроме в доме Констанс. Видимо, в машине по дороге в полицию или непосредственно в полицейском участке Кевин услышал, что хозяйку разгромленного им дома приютил

Мэтт.

Когда подозреваемого уже привезли в участок, туда с воплями ворвалась группа туристов, требовавших, чтобы полиция незамедлительно приняла меры, так как у одной из дам украли сумочку. Началась суматоха, воспользовавшись которой, Кевин сбежал.

— Мне не следовало уходить, — с горечью перебил полицейского Мэтт. — Я должен был предвидеть, что этот парень может заявиться сюда.

— Откуда вам было знать? — пожал плечами офицер. — У нас и мысли не было, что Райли знает, где находится мисс Лэтем. Вы уверены, мисс, что с вами все в порядке? — обратился он к Констанс.

— Я в полном порядке, — солгала она.

Может, этот офицер в повседневной жизни очень милый и приятный человек, но теперь одно его присутствие почему-то внушало Констанс страх.

Интересно, этот тоже мыслит так же, как Кевин Райли? Может, его забота и уважение показные, а в действительности он оценивает меня, употребляя те же слова и выражения, что и Кевин?

Она невольно шарахнулась от полицейского и не заметила, как помрачнел Мэтт, увидев это.

— Констанс, а что именно Кевин Райли сказал тебе? — спросил Мэтт, когда они снова остались вдвоем.

— Ничего особенного, — быстро солгала Констанс.

Слишком быстро, так как по его глазам поняла: Мэтт почувствовал, что она говорит неправду.

— Кевин просто угрожал мне, вот и все. Видимо, он все же узнал, что я жаловалась на него директору приюта. И ему было известно, что Карен мне все рассказала.

Лицо Констанс вдруг побелело... Карен! Я совсем забыла о ней!

— Что с Карен? — глухо спросила она.

— С ней все в порядке, — заверил Мэтт. — Наверное, до нее Кевин не добрался, потому что был одержим желанием напакостить тебе.

Констанс чувствовала, что Кевин устроил погром потому, что это доставляло ему удовольствие... Он наметил ее своей очередной жертвой уже тогда, когда увидел в «Макдоналдсе». Но Констанс не могла поделиться этими мыслями и чувствами с Мэттом. Теперь ей нечего было ему сказать. И теперь, и в будущем.

— Я хочу домой. К родителям, — быстро добавила Констанс на тот случай, если Мэтт решит, будто она хочет вернуться в свой разгромленный дом.

Но для нее это был уже не ее дом и никогда не смог бы стать им снова.

— Конечно. Я звонил твоим родителям сегодня утром и рассказал о случившемся. Я предупредил их, что, возможно, сегодня привезу тебя к ним.

Значит, уже утром... уже утром он искал подходящий способ от меня избавиться! Мэтт получил от меня то, что хотел, как и говорил Кевин Райли. А теперь мечтает убрать меня из своей жизни.

Но я больше не позволю ни одному мужчине использовать меня, чтобы удовлетворить свои сексуальные потребности. Даже тому, кого люблю.

По дороге до дома родителей Констанс все время молчала. Ее молчание было каким-то враждебным. Мэтту очень хотелось развернуть машину и отвезти Констанс обратно, к себе, но как он мог?