Любовь и прочие неприятности
Шрифт:
Ну и мыслишки у леди преклонного возраста.
Эти библиотекарши довольно странные: раздражительные и упрямые, и у них напрочь отсутствует вкус в одежде. На Сисси был тусклый зеленый свитер с высоким белым воротником, напоминающий облачение учительницы из XVIII века. Будь сейчас такая мода, Бун бы проглотил свою «том ландри» – мягкую фетровую шляпу, которую футболисты всегда высмеивали.
– Здесь еще кто-нибудь есть? – Он прошел к столу и встал напротив Сисси, скрестив руки на груди.
Она
– Нет, пока больше никто не пришел, но в любую минуту может и прийти.
Без сомнения.
– И многие уже посетили библиотеку сегодня?
– Ну как сказать. – Сисси поджала губы, опустив взгляд к каким-то бумагам на своем столе.
Бун нагнулся, опершись руками о стол.
– Взгляни на меня.
Сисси бросила на него презрительный взгляд:
– Могу смотреть хоть бесконечность или того больше, – и снова отвернулась.
– Ха. – Бун ожидал подобного ответа.
Она выпрямилась, скрестила руки на своей аккуратной маленькой груди и посмотрела прямо на него.
– Зачем ты здесь?
Бун испытал мимолетное сумасшедшее желание сорвать с нее придававшие дерзость взгляду очки, поднять ее со стула и зацеловать до потери чувств.
– Это же общественная библиотека, и у меня есть право сюда приходить. Я пришел предупредить: если попытаешься сегодня вечером реализовать свои планы, тебя арестуют.
Сисси побледнела.
– Если ты действительно прикажешь шефу Скотти арестовать меня за мирный протест против закрытия старой городской библиотеки, будь готов к тому, что твоя репутация среди местного населения значительно ухудшится. Ты этого хочешь?
В яблочко. Кто бы мог подумать, что библиотекарши такие коварные? Они ведь считаются добрыми и покладистыми.
– Разумеется, – ответил Бун. – Но я убежден, что именно этого добиваешься ты.
– Возможно. И причины на то у меня имеются. – В ее глазах вспыхнула злость, и на миг Сисси напомнила Буну ее бабушку, ту странную женщину, которую все в Кетл-Нобе называют просто Нана.
Сердце его билось медленно и размеренно, но грудь внезапно сдавило от раздражения.
– Будь осторожна со своими желаниями: они ведь могут исполниться. Подумай лучше о том, что арест навсегда испортит твое резюме. И каково тебе будет, если на тебя ополчится весь Кетл-Ноб за то, что ты здесь, в тихом маленьком городке, распространяешь новости Ашвилла? Сомневаюсь, что ты задержишься на этой работе.
– Об этом я уже думала. – Накрахмаленный воротничок идеально гармонировал с ее прямой шеей. – До свидания, мистер мэр.
Бун развернулся на каблуках и проговорил не оборачиваясь:
– Приятного дня, мисс Роджерс. Сегодня ваш рабочий день закончится ровно в пять часов, как это было всегда.
В дверях на него налетела
– Извините, – выдохнула она, схватив за руку сына.
Морганы – одна из самых старых семей Кетл-Ноба. Многие представители клана Салли не любили дантистов и обычно бросали школу после третьего класса, предпочитая обучение на дому, которое было весьма необычным. Их учили стрелять белок, бродить по лесам в поисках флоры, фауны – все собранное они продавали фармацевтическим компаниям – и дров, чтобы поддерживать огонь в камине в течение всей долгой зимы.
А еще Салли была отличной матерью для своего очень нездорового сына и следила, чтобы мальчик прилежно учился в спецшколе, игнорируя семейный обычай избегать традиционного образования.
– Кака, – громко, словно сирена в ночи, изрек Хэнк Дэвис, не обращаясь, вероятно, ни к кому, и широко улыбнулся.
– Привет, Хэнк Дэвис.
Бун с радостью выбежал бы наружу, где мощные порывы ветра срывали с места буквально все, включая его голову. В библиотеке он задыхался, чувствовал себя очень странно, особенно из-за этого обворожительного, похожего на сову создания за столом, которое, однако, относилось к нему крайне негативно.
Салли оставила дверь открытой и, глядя в упор, ткнула в него своим толстым пальцем с выкрашенным в кислотный желтый цвет ногтем.
– Молчите, Бун Бреддок! Не произносите ни слова. В вашей постели дремлет дьявол.
Бун спрятал руки в карманы, оставив большие пальцы наружу.
– Если вы желаете побеседовать о библиотеке…
– Кааааакааааа, – протянул Хэнк Дэвис.
– Ты так считаешь, Хэнк? – повернулась к сыну Салли. – Считаешь Буна куском каки? Вряд ли он тебя услышал. Думаю, тебе стоит повторить.
– Я все слышал, – сказал Бун.
Салли хмыкнула и хлопнула дверью библиотеки прямо у него перед носом.
Бун вздохнул. И как это раньше ему казалось, что быть мэром Кетл-Ноба совсем не трудно? Как же он ошибался!
Он направился в кафе «У Старлы». На фасадном окне красовалась надпись: «Бун Бреддок – наш мэр».
Когда он вошел, все посетители на мгновение замолчали. И тогда Бун заметил листовки, аналогичные тем, которые обнаружил в своем почтовом ящике, и в школе, и в здании муниципалитета, и даже на рабочем столе. Содержимое флаера было отпечатано огромными прописными буквами, словно всему миру грозил конец.