Любовь и расчет
Шрифт:
— Ник. — Сначала одной ногой, затем другой ступила она на площадку перед камином и положила ладонь на каминную полку. Оставалось преодолеть последний отрезок пути, чтобы коснуться ладонью его рукава. — Вы должны знать: лорд Баркли спрашивал меня о вас. Интересовался, знакома ли я с вашими родными.
— А, — протянул Ник и повернулся спиной к камину. Теперь он стоял лицом к центру комнаты, где лунный свет, сливаясь с сиянием свечей в коридоре, освещал его черты. — Немудрено.
В полной тишине он сжал губы, показывая, что ему больше нечего добавить.
— Мы можем
— Не надо, Кейт. К чему поднимать все это? — Притом что он стоял спокойно и не смотрел на нее, Кейт чувствовала, как он собрался, концентрируя всю свою энергию в некое подобие щита, чтобы остановить ее. — Мне нечего сказать по этому поводу. А если бы и было, то уж точно не вам. Простите мне эти слова.
Кейт заморгала и чуть не расплакалась. Почему она восприняла это так болезненно? Почему ее обидело, что он не стал бы с ней откровенничать? Но он был прав: она не давала ему повода думать, что в случае нужды к ней можно обратиться за помощью. Она была ему чисто формальным другом, дразнила его, когда он приходил к ним в гости, и едва вспоминала о нем, когда не видела.
Едва вспоминала до недавнего времени.
«Это темнота на тебя влияет». Это упрекнула ее та часть сознания, которая еще сохраняла здравомыслие. «Темнота и воспоминания о поцелуе. И еще воспоминания о том, как стояла под звездами в его сюртуке. И его блистательные профессиональные способности в зале судебных заседаний». И еще фраза: «Поверьте мне, я никогда не представлял себя в роли вашего брата». Если бы он не довел это до ее сведения, все остальное, возможно, осталось бы без внимания, и поцелуй скорее не состоялся бы.
— Мисс Уэстбрук? — Его голос прозвучал настороженно.
Она уже давно молчала и только придвигалась к нему все ближе и ближе. Неудивительно, что он повернулся к ней, наклонив голову, словно собирался развеять ее грустные воспоминания.
— Да, — отозвалась Кейт. — Можете ничего мне не говорить, если не хотите. Я только подумала, что могла бы послужить вам неким утешением.
Еще один шаг, и пути назад уже не будет. Раскручивающийся клубок музыки, сопровождаемый легкой вибрацией пола под подошвами, на долю секунды опередил достигшие ее ушей звуки, сказав, что еще есть немного времени до ужина, чтобы поспеть туда, не нарушив приличий.
Кейт опустила руку на его рукав и подняла лицо, смягчив выражение глаз, губы и всю себя в целом, показывая, что дает согласие, в то время как ее сердце бешено стучало, как погоняемая кнутом лошадь.
Глава 14
Вот наваждение. Только этого ему еще недоставало этим злосчастным вечером.
Но не стоило ходить вокруг да около.
— Господи, мисс Уэстбрук, зачем все это? — Он произнес это тихо, но жестко.
Ее ладонь на его локте конвульсивно дернулась.
Наверно,
— Я подумала…
Ее голос осекся, и стало ясно, что ни о чем она не думала; но беспечно решила, что достаточно подать ему сигнал о своих намерениях, и он воспылает.
Что ему оставалось делать, как не рассмеяться? Это выглядело, безусловно, грубо, и чувство вины захлестнуло его, когда она отдернула от него руку, но как, спрашивается, мог он еще отреагировать? Значит, не зря он отругал ее, когда она появилась на пороге. Не зря подозревал в безрассудстве намерений. Его подозрения оправдались. К тому же с ее чувствами можно было не церемониться. Девушка была способна ответить на пренебрежение точно таким же образом.
— Простите, что не могла предвидеть, что ситуация покажется вам смехотворной. — Она могла сойти за оскорбленную королеву, отчитывающую своего премьер-министра. — Не припомню, чтобы на прошлой неделе вы тоже так веселились.
Боже правый. Это выглядело нелепо. Ник нащупал в кармане платок и вытер глаза.
— Господи, она была права насчет вас. — Пусть это послужит ему уроком никогда не сомневаться в словах Анны Симкокс. — Она была совершенно права.
— Кто был прав? С кем вы меня обсуждали?
Но он не позволит ей отвлечь себя.
— Вы, моя дорогая, судя по всему, решили держать меня про запас — разве нет? — и думать обо мне забыли, пока не почувствовали, что ваши чары ослабли.
— Это неправда.
Но он не мог не заметить в ее голосе боль и стыд, ибо она осознала, что в его словах все-таки содержится толика истины.
— Я хотел ухаживать за вами, и вы не можете это отрицать. Открыто и честно. — Кейт это знала. Даже не прочитав его записку три года назад, она без труда догадалась, что в ней написано. Как знала она и о значении цветов. — Я собирался вам оказывать все приличествующие знаки внимания. А после свадьбы и неприличествующие тоже. Я бы сделал все от меня зависящее, чтобы стать вам хорошим мужем, а не только… — Он обвел жестом темную комнату, в которой они находились. — Мужчина может предложить женщине гораздо больше, чем несколько тайных поцелуев в уединении. Надеюсь, что когда-нибудь вам посчастливится узнать это. Только у меня больше нет к вам соответствующих чувств, уж вы извините великодушно.
Ник даже не догадывался, как давно собирался сказать ей об этом. Слетев с языка, слова прозвучали не менее внушительно, чем одна из волнующих речей Генриха V, правда, по куда более мелкому поводу.
Он отошел от камина.
— Предлагаю вам последовать моему примеру и вернуться сейчас же в бальный зал. Если вы планируете и в будущем выезжать на балы, то вам придется обходиться без моего тайного сопровождения. Я обнаружил, что больше не испытываю желания выполнять эту обязанность.