Любовь и тайны, меч и порох
Шрифт:
Дмитрий Шуйский мягким голосом спросил:
– Ты ли Анастасия Трубецкая, любовница вора и анафемы Болотникова?
Девушка посмотрела прямо в глаза родственнику царя и дерзко ответила:
– Я не любовница, а законная перед Богом жена Ивана, атамана казачьего, Болотникова.
– и с надрывом крикнула.
– И не вор мой муж, и не анафема вовсе, а заступник народа русского!
Палачи угрожающие зашипели, двинулись к Анастасии. Скопин-Шуйский прикрикнул на них:
– Сидеть, холопы! Команды вам
Дмитрий Шуйский одобрительно посмотрел на своего в каком-то колене племянника и, сохраняя показную мягкость тона, спросил:
– Неужели такая красивая и юная девушка совсем не хочет больше жить?
Ответ оказался достойным:
– На коленях жизнь - не жизнь, стоя смерть - не смерть!
Князь Михаил не удержался и воскликнул:
– Огонь-баба! Хорошо сказала!
Дмитрий Шуйский же с кислым видом пробурчал:
– Так ведь тебя пытать будут! Мучить так, что ты заголосишь, словно корова на бойне...- и, повысив голос, злобно добавил:
– Если не образумишься - разденут совсем и на дыбу вздернут!
Скопин-Шуйский обратился к ведущему допрос:
– Не спеши, Дмитрий. Баба молодая и рода княжеского. С ней нужно сыск вести бережно. Покормить, расспрашивать ласково.
– Я и так ласков чрезмерно, -сказал князь Михаил сделал жест. Появилась служанка в белом крестьянском платье и серебряным подносом в руках. Мягко ступая, она принесла гуся с яблоками и выпеченный в форме замка пирог. Еще одна прислужница, худенькая девушка, внесла большой позолоченный кувшин с вином и несколько засушенных заморских фруктов на закуску.
Скопин-Шуйский отломил гусиную ножку и кусок пирога и предложил:
– Перекуси с нами, Анастасия Петровна.
Девушка судорожно сглотнула. Она уже двое суток не ела. Запах только что запеченного гуся щекотал ноздри.
Дмитрий Шуйский недовольно сказал:
– Не пирожками и гусятиной такую надо баловать, а батогами по пяткам!
Анастасия не притронулась к угощению, а молча плюнула в сторону Дмитрия.
Шуйский заорал:
– Хватит! На дыбу её вздернуть!
Палачи ринулись к девчонке, но князь Михаил снова остановил изуверов:
– Назад! Рано ее на дыбу! Допрос еще не учинили как следует.
Брат царя посмотрел на Михаила взглядом, в котором было столько злости, что можно выцедить яду на целый полк лучников с отравленными стрелами. Еще бы, срывает такое удовольствие - писаную красавицу на царской дыбе помучить. Может, он на дочь Трубецких виды имеет?
Шуйские и Трубецкие давние соперники. Если род Шуйский - одно из ветвей Рюрика, то Трубецкие восходят к самому Кию, основателю Киева. Это старейший из родов на Руси, также претендующий на власть, после того, как прямая ветка царского рода отпала.
Дмитрий не любил Михаила. Его раздражала растущая популярность молодого богатыря, на фоне которого сам Дмитрий выглядел
– Занималась ли ты непотребным для бабы делом, брала ли в руки саблю и рубила наших солдат?
– спросил Шуйский.
Анастасия на этот раз ответила:
– Я все делала, что велел мне мой долг перед своим народом! Я воевала против злой власти господ.
Дмитрий недовольно ответил:
– В первую очередь твой долг - это долг перед Богом. Сказано в писании: повинуйтесь рабы господам, не только добрым, но и злым. Ибо это ваш грех перед Всевышним Творцом!
Анастасия, ничуть не смутившись, ответила:
– Когда Адам пахал, а Ева пряла, где в это время была знать?
Дмитрий стукнул кулаком по столу и прокричал:
– Не смей мне отвечать вопросом на вопрос! Ты сражалась с оружием в руках против воинов царских и уже этим заслужила смерть!
Анастасия смиренно ответила:
– Да, я сражалась и не победила, поэтому пойду на плаху!
Скопин-Шуйский одобрительно сказал:
– Она храбра как настоящий витязь. И этим заслуживает снисхождения!
Шуйский проигнорировал реплику Михаила и продолжил допрос:
– Писал ли Иван Болотников подметные письма с призывом мятежа кому-нибудь из особей сановитых?
Анастасия, попыталась улыбнуться:
– Да, разумеется, писал!
Брат царя удовлетворенно потер руки и более мягким тоном спросил:
– Ну и кому же, голубка?
Анастасия вновь с улыбкой ответила:
– Дмитрию Шуйскому писал!
Брат царя крикнул писцам:
– Не записывать!
– потом обратился к палачам:
– Вывернуть наизнанку кожу этой стерве!
Скопин-Шуйский опять попытался успокоить Дмитрия, хотя понимал, что девке пыток не избежать. Воеводе нравилась Анастасия. Не только внешне. В ней было столько мужества и убежденности в своей правоте!
– Не стоит сердиться, - сказал Михаил Шуйскому.
– Письма Болотников мог кому угодно слать: и мне, и тебе. Он на то и разбойник, чтобы среди верных царских слуг сеять смуту!
Дмитрий тяжело задышал, его маленькие свиные глаза налились кровью...
ГЛАВА 7.
Скопин-Шуйский поделился своим планом с загадочным спасителем. Алексей, бывший кандидат исторических наук, а ныне попаданец, в целом одобрил план, хотя и заметил, что предатель заодно с маршрутом князя мог выдать врагам и его идею.
До города добрались без происшествий. Старая Русса выглядела патриархально: высокие и толстые городские стены, заново отрытый углубленный ров. Внутри, довольно чистые улицы, бедные деревянные хибары на окраинах и добротные каменные дома в центре.