Любовь и золото
Шрифт:
Виктор опустил голову. Сколько ему еще сидеть и отвлекать Романа? Сумеет ли Вадька найти пацана?
Вот ведь — близнецы. Всегда это Виктору в жизни только мешало. Как бы кто в пример Вадима все время ставил — дескать, такой же, как ты, а другой, лучше.
А теперь неожиданным образом это пригодилось.
Пока он сидит здесь, Вадим может пацана преспокойно забрать. Правда, если Наливайко не позвонит по телефону. Впрочем, на этот случай тоже придумано кое-что.
Но, с другой стороны, сколько ни придумывай — жизнь
Жизнь, она вообще из сплошных сюрпризов. Ну кто мог подумать, что какой-то учитель истории и его братец-уголовник из Богом забытого Спасска доберутся до клада самого известного в истории пирата! Более того, что остановят испытание ядерной бомбы! Что вернутся героями!
И вот те на — какой-то поганый Наливайко теперь все это поставил под большой вопрос! Ну не сюрприз?
— А знаешь что, Витек… — Наливайко рассматривал на свет хрустальную рюмочку. — Не дам я тебе отсрочки. Нет, не из вредности. Просто боюсь, что ты опять какую-то фигню выкинешь. Насрешь себе же на голову. Поэтому делаем так — сейчас мои ребята идут с тобой в банк, ты выписываешь чек на предъявителя, они берут денежку и — ариведерчи, Рома.
— Да нету же денег, Роман Макарович! — вскочил на ноги Виктор.
Вот оно, все расчеты насмарку.
— Есть денежки, Витя, я узнавал. Лежат в банке. Много-о-о! — Наливайко откинулся в кресле. — Ты думал, я твою лапшу на своих ушах оставлю? Не-а. Не оставлю. Я ее смахну — вот так. — Роман театральным жестом сбросил со стола хрустальную рюмочку. — И хватит трепаться — вперед!
— Никуда я не пойду! — зарычал, вцепившись в кресло, Виктор.
Здоровые охранники стали разжимать ему пальцы, но он не отпускал.
— Не трудитесь, ребятки, он сам пойдет, добровольно. Сейчас послушает по телефону, как маленький мальчик Миша плачет, что ему отрезают пальчик, и пойдет.
«Все! — пронеслось в голове Виктора. — Не успели. Все!»
Наливайко потянулся к телефону, огромным желтым ногтем на мизинце набрал номер. Нажал на рычаг, набрал снова.
— Занято, — сказал неуверенно. Ну-ка, Петь, Дай мне «Моторолу».
«Вот они, сюрпризы, вот они! — стучало в голове Виктора. — Мобильный телефон так просто не отключишь!»
Тем же ногтем Наливайко поковырял черную трубочку и приложил ее к уху.
— Вовчик, это Роман Макарович. Слушай меня внимательно, Вовчик. Возьми большой-большой, тупой-тупой ножичек и отрежь мальчику Мише пальчик…
Виктор зажмурился. Сейчас случится самое страшное.
Пират Френсис Дрейк страшно мстит за свои сокровища.
Виктор ожидал, что к его уху сейчас прикоснется теплая пластмасса телефона и он услышит истошный детский крик.
Но крик раздался не детский.
— Что?! Что ты сказал, козел?! — орал Роман Макарович. — Как увез?! Он здесь сидит, прямо передо мной! Ты зенки-то свои пьяные раскрой!
Только сейчас Кротов посмотрел на своего врага. А тот на него.
Он запустил «Мотороллу» в стену и бросился на Виктора с кулаками.
— Сука! Урою! Гад!
Виктор только выставил вперед ногу. Каблук ботинка попал Наливайко в промежность. Роман согнулся в три погибели, зарычав, как подбитый кабан.
Виктор успел увернуться от взмахов над своей головой — охранники его не достали. Но это был только секундный выигрыш.
В следующее мгновение Кротов увидел направленный на себя пистолет, успел чудом среагировать, отскочив в сторону, а дальше события наложились одно на другое, как это и бывает в жизни — в общую кучу.
Раздалось два почти одновременных выстрела.
Но сначала грохнула дверь.
Нет, кажется, сначала все же выстрелы, а потом дверь.
Впрочем, этого, не могло быть, потому что вторым стрелявшим была Надя. А она не могла стрелять, не ворвавшись в комнату. Значит, все-таки сначала дверь, потом два выстрела.
Какой из них был первым — не важно. Важны результаты.
Выстрелом Наливайко Виктору пробило плечо и охраннику ногу.
А выстрелом Надежды — сытое лицо Наливайко.
На нем так и осталось озлобленно-изумленное выражение.
Наливайко с корточек кувыркнулся назад и замер на мягком ковре.
Но это еще не все звуки.
Потому что Надежда кричала. Это не так просто убивать человека, даже такого злодея. Надя кричала дико и пронзительно.
Может быть, от ее страшного крика второй охранник свалился на пол, закрывая голову руками и тоже дико крича:
— Не стреляй! Не стреляй! Не стреляй!
Виктора положили в больницу. Мишку — тоже. Правда, по разным причинам. Но условие было — обоих в одну.
Мишка стал приходить к Виктору, которого по-прежнему путал с Вадимом.
— Дядя Вадик, ты уколов не бойся, — говорил он. — Это полезные уколы. Один раз больно, зато всю жизнь здоров.
Виктор слушал маленького философа и думал:
«Господи, какой умный! Как же я с ним? Дурак ведь дураком!»
С полицией начались проблемы, но быстро разрешились, как только Фифи вмешалась в дело.
Она быстро отыскала адвоката, который за три дня свел все к самому благополучному исходу. Адвокат был чудный. Впрочем, за такие деньги можно было нанять целую армию защитников.
Он даже ухитрился послать в Россию бумаги на пересмотр дела Виктора Кротова. Был вполне уверен в успехе, но на всякий случай посоветовал Виктору из Франции не выезжать.
А вот Вадим уезжал.
С Надеждой у него был длинный и очень добрый разговор. Она, конечно, оставалась. Мишку вот-вот должны были начать лечить. Но оставалась она еще и из-за Виктора.
Вадим все понял. К этому последние дни все и шло. Он теперь остался один. Он должен был вернуться в Спасск, он оставил там столько недоделанных дел.