Любовь Ивановна между двух огней

Абалова Татьяна Геннадьевна

– Почему вы говорите обо мне в таком непозволительном тоне? И для начала представьтесь, пожалуйста, – я оглядела опешивших старух.

Круглая толкнула локтем тонкую.

– Она память потеряла.

– Вот и славно, – кивнула черная ведьма

и зловеще улыбнулась подружке. – Можно будет начать «учение» заново. А если побежит жаловаться мужу, мы быстро ей язык укоротим. Напомним, что ее нос в пуху.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: кормилицы измывались над молодой женой. Может, вовсе не от мужа она бежала, а от этих двух гарпий? Они явно знали что-то нехорошее о Лидии и пользовались своей властью. Что ж, разберемся.

– Я жду, – произнесла я требовательно, чуть повысив голос. – Как вас зовут?

– Зови меня тетушка Аглая, – номер один, расплывшись в улыбке, кивнула на номер два, – а ее Марта.

– А теперь напомните имя моего отца.

– Роберт, – на секунду замешкавшись, ответила Аглая, не понимая, для чего мне такая информация.

– Отныне будете звать меня не блаженной, не дурой и уж тем более не полоумной, а Лидией Робертовной.

Я так привыкла. Жаль, что здесь не могу представляться настоящим именем. Но в душе я все равно осталась Любовью Ивановной, которая никому не спустит и заставит надеть намордник.

– Пойдем, Лидия Робертовна, пойдем, – Аглая бросила говорящий взгляд на Марту. Мол, что с нее возьмешь, коли даже память

отказала? – Пора умыться и привести себя в порядок. Скоро муж пожалует. Ты лучше подумай, что говорить ему будешь. А то у Его Светлости рука тяжелая. Как бы не прибил прелюбодейку.

Ага. Значит, они думают, что у Лидии был любовник. Хорошо, что предупредили. Интересно, а сам герцог что думает? Или именно этим они бедную девочку и шантажировали?

Покои госпожи оказались светлыми и просторными. В открытые окна влетал ветер и полоскал занавески. Огромная кровать под балдахином манила прилечь. Я устала. После долгой езды болели спина и то, что пониже. Ноги с непривычки ломило.

Меня раздели догола и тщательно осмотрели. Я не знаю, что они искали, но, кроме пары синяков, я сама ничего не увидела. Меня привели в небольшую комнату, откуда выскочили две служанки: стоило мне появиться у крепостных стен, их послали приготовить ванну.

Я хотела сказать, что предпочитаю мыться одна, но вспомнила, что совершенно не разбираюсь в местных уходовых средствах. Для начала нужно посмотреть, чем будут меня скоблить, а потом уже отказываться от услуг.

Полежать мне в ванной не дали. И вообще, кормилицы были грубы со мной, но не явно, чтобы можно было уличить. Терли спину мочалом жестко, голову намыливали так, что мыло лезло в глаза, а во время ополаскивания так и вовсе едва не утопили.

Конец ознакомительного фрагмента.