Любовь к велосипеду
Шрифт:
— Эх, счас бы кружечку пивка… — поглаживая себя по животу, как завзятый любитель, мечтательно протянул Ядыкин.
– А что, — в шутку предложил кто- то. — Может, перенесем собрание в «Голубой Дунай»?
– А может, в ресторане банкет закажем.
– Ну ладно, хлопцы, ближе к телу, как говорил Остап Бендер. — Полосухин достал зубочистку и поковырял в зубах. — Нам дают новый десятискоростник.
– Ого!.. — оживились ребята. А у Володи екнуло сердце. Эта новость явно касалась его — у кого же еще в секции хуже велосипед. Новую машину ему, может, и не дадут, но хоть чью–то приличную. Любой велосипед в секции лучше,
– Новую машину Семанову, — сказал тренер. — Он у вас ветеран, входит в сборную, лидер, так сказать.
– Само собой! — поддержали его. Семанов не выразил ни удивления, ни радости — видно, уже знал заранее.
— Семановскую машину возьмет Ядыкин, — сказал тренер будничным голосом, как нечто само собой разумеющееся. Ядыкин привстал и шутливо сделал ручкой.
Володя сидел ошеломленный. Это было так неожиданно, что он не сразу сообразил. Ну ладно, не ему дали семановский «Чемпион», так пусть тогда Саше Рябову — у него ведь тоже машина «на соплях», а без него команды не будет. А Ядыкин — пустое место, от него же толку как от козла молока. Володя посмотрел на Рябова: тот сидел мрачный, взглядом уперся в пол.
— И последний вопрос нашей повестки дня. — Полосухин ковырнул зубочисткой в зубах. — Двенадцатого у нас первенство области. Приедут сильные гонщики. Так что треба не опозориться. Всем, кто включен в команду, пройти медосмотр и быть в полной форме.
И здесь возражений не было.
– Ну что, пойдем по пиву, что ли, ударим? — предложил Соломин, вставая.
– Я — за!.. — вскочил Ядыкин.
– Детям пиво вредно, — сказал Аркашка. — И вообще смотрите у меня, вьюноши, не подкачайте. Начальство уже стружку с меня снимает за слабый рост мастерства. Чтоб на этот раз хорошо выступили.
– На чем выступили? — мрачно сказал Володя. — На этих драндулетах? — указал он на свою и Сашину машины. — Какой смысл? Гонишь лошадей, а среди дороги ломается телега.
– Охо–хо!.. — усмехнулся Полосухин. — Какие мы капризные! Подавай нам новенький десятискоростник, тогда мы поедем.
– А что, — упрямо сказал Володя и встал. — Могли бы и неплохо выступить, если бы у нас с Рябовым были приличные машины. А Ядыкин все равно не потянет, разве не видно?.. Ну, давайте хотя бы прикидку устроим: кто первым придет, тому и машина новая. Чтоб по справедливости… — Он говорил волнуясь, вздрагивая от внутреннего напряжения, но изо всех сил старался держать себя в руках. Он не любил, не умел выступать, хотя живо на все реагировал. Слишком живо, потому и не получалось у него связно, убедительно, как надо. Если начинал говорить, то его несло. Он и сейчас уже чувствовал, что его несет, но еще держался спокойно, надеясь, что его поддержат, поймут или, на худой конец, объяснят, в чем он не прав.
— А что, — как–то неуверенно поддержал его Саша. — В самом деле…
Но Пряжников сидел со скучающим лицом, будто все это его не касается. А Ядыкин прямо рот открыл от удивления и веселого ожидания: ну давай, мол, шуруй дальше!
— Вот молодежь пошла, — сокрушенно покачал своей лысоватой головой Соломин. — Без году неделя в секции, а уже права качают. Ты хоть одну гонку выиграл? Ты хоть где–нибудь показал приличный результат?..
— Потому и не выиграл, что машины нет!
Володя чувствовал, что его не поддерживают, но не потому, что неправ, а просто некстати он выступил и слишком горячо.
Полосухин выслушал его с мудрой снисходительной усмешкой.
– Нехорошо, — покачал он головой. — Не умеешь ты, Бронников, жить в коллективе!.. Завидовать другими, на своего товарища но команде клепать… Неспортивно!.. Я был о тебе лучшего мнения.
– Да кто завидует!.. — взвился Володя. Его просто взбесил этот издевательский тон, это лицемерие. Он даже задохнулся от нехватки слов.
– Ядыкин Миша, — продолжал тренер увещевающе, — но крайней море, дистанцию заканчивает. А ты у нас без вести пропавший, со старта ушел — на финиш не пришел.
— Да у меня же исправной машины никогда не было!.. — крикнул Володя. — Это же заколдованный круг получается. Как же я выиграю без хорошей машины?
— Ну ладно, кончили об этом, — сказал Полосухин почти примирительно. — Придут новые машины, получишь, если будет за что.
— Пока травка подрастет, бычок с голоду помрет, — выпалил Володя. Его уже вовсю несло.
— Ишь ты! — удивился Полосухин. — Кто это сказал?
— Это Гамлет сказал, принц датский, когда ему пообещали, что когда–нибудь он станет королем.
— Вот молодежь ученая пошла! — восхитился Аркашка. — Так и чешет по писаному! — но в его иронии уже явно проглядывала злость. — А мы ведь темные. В наше время «Гамлета» не проходили.
– Да ладно, пошли по домам, — сказал кто–то из «старичков». Они были явно недовольны Володей. Только Семанов сидел задумчивый, внимательно слушал его.
– Ты, Бронников, зря икру мечешь, — сказал он. — Ты молодой еще, только три месяца в секции, а у тебя уже хоть плохонький, но гоночный велосипед. Я в твои годы о таком мог только мечтать. Мне уже за двадцать было, когда я на гоночную машину сел.
– Ну вот, может, поэтому мастером так и не стал, выше первого разряда не поднялся.
Повисла нехорошая тишина в подсобке.
— Да я лично против тебя ничего не имею, — осознав, что его занесло, горячо стал оправдываться Володя. — Ты здорово крутишь, я сам у тебя посадке учился. Но есть же которые не тянут, даже не тренируются толком, а имеют отличные машины. Вот Соломин, например. Разно это справедливо?..
Его несло, и он говорил торопливо, сбивчиво, хотя никто но перебивал. Но он в таком состоянии уже не видел, не замечал, как его слушают, он просто думал,» что ему не хватает убедительных аргументов, и, наспех подбирая слова, продолжал:
— Нет, ну правда! Мы что, сюда кататься ходим?.. Тренируемся кое- как, пиво пьем. Некоторые даже курят… Ведь так же неинтересно! Если я сюда пришел, то надо попробовать чего–то добиться. Я не хочу попусту время терять… Это же не только в моих интересах, это и в интересах секции, чтобы я показывал лучшие результаты. В интересах всего нашего спорта, в интере 6 сах страны, наконец!.. А кто развлекаться ходит, тот и на старой машине может ездить. А я не хочу просто так кататься. У меня есть цель. Я, может, чемпионом мира хочу стать! Ну, допустим…