Любовь к жизни
Шрифт:
Захария подошёл и посмотрел на младенца с нескрываемым интересом. Личико у мальчика было смуглым, оно выдавало ройнарскую кровь. Принц улыбнулся и отошёл от мальчика, хотя на Лючию продолжал поглядывать с некоторым интересом. Она была ещё очень молоденькой, у неё ещё даже не оформились приятные мужскому взгляду округлости, но наследственность у девочки была хорошая. Захария сделал мысленно пометку – посмотреть, что из девочки вырастет.
Тем временем вернулся Долиш, сообщил о готовящемся обеде и начал рассказывать поподробнее о Дроунах.
– Ваша
– Он? – изумились все четверо (хотя Захария только сделал вид).
– Да, именно он. Тогда это ещё был мужчина. Он спел колдовскую песню, девятнадцать моих товарищей ушли в реку и утонули. А я не пошёл, и за мою осторожность и устойчивость меня наградили по-королевски.
– Да, это я помню, - кивнул Эртур и процитировал, - «На гербе Дроунов и в их фамилии навеки отражён тот день, когда они стали дворянами».
– Верно. Если приглядеться, вот здесь есть одно место, - Долиш ткнул в часть щита, - Сюда может поместиться ещё одна голова. Моя голова. Этот герб дан моему роду как напоминание, какой смерти я избежал.
– А как вы избежали смерти? – спросил Маскарель.
– Сам не знаю, - вздохнул Долиш, - Её величество говорит, что её магия не действует на тех, кому она не нравится внешне. Я точно знаю, что на Джейхейриса Таргариена и сира Джуди Уоквэлла она не действует. Ещё на меня и, по-моему, лорда Виктариона Грейджоя. Так или иначе, я устоял – и получил всё.
– Вы говорили о леди Серсее, - напомнил вдруг Захария, - Вы её не любили, да?
– Почему же, любил! – опять ошарашил принца Долиш, - Свадьба была нам выгодна: я получил часть земель Ланнистеров, жену, определённый статус и связи, а она получала амнистию и безопасность для себя и своих детей. Сначала мы какое-то время претерпевались друг к другу, но после её выкидыша мы сблизились достаточно, чтобы она никогда не пробовала меня убить. С ней можно было поговорить, выпить, съездить на охоту. Я её даже ревновал!
– Когда матушка умерла, отец поседел, - вставила осторожно Алиссана, забирая у сестры брата, - Вот, видите, на висках.
Тем не менее, Долиш продолжил, и никто не посмел его остановить. Друзьям было интересно услышать о прошлом, хотя Маскарель с куда большим интересом смотрел на пряники.
– После полугодового траура, мне пришлось жениться на дочери Оберина. Ну…мы не сошлись характерами. Мы с Серсеей часто спорили, но всегда примирялись, и больше она не напоминала мне о ссоре. А Дорея была моложе, глупее, она ничего не прощала и ничего не забывала. Она даже била меня! Пилила постоянно, тратила деньги, издевалась над падчерицами… Однажды она отравила меня, и не будь рядом её величества – я бы здесь не сидел. Конечно, я не мог ничего доказать, но даже Оберин признал, что это была она.
–
В гостиной повисла тишина. Лица Дроунов вытянулись.
– Нет, я вас не осуждаю, вовсе нет. Я понял, она была настоящей гадюкой. Я даже почти уверен, что принц Оберин знает или догадывается о том, что это были вы. Меня интересует способ. Как вы это проделали с предельно осторожной женщиной, которая не задерживалась в вашей постели больше чем на час?
– Отец предлагал ей разойтись! – не выдержала Лючия, - Предлагал неоднократно. Даже её величество дала ему разрешение, даже Верховный Септон разрешил, но она…она отказывалась. Она хотела сжить нас со свету и забрать всё имущество!
– О! – Захария странно улыбнулся, - Так вы, юные леди, ему помогали. Ух ты! Какие хорошие девочки. Нет, я вас не обвиняю, она явно была гадюкой. Из того рода бастардов, которые действительно ублюдки, а не только незаконнорожденные. Вот покойный брат Домерика, которого сожгла на костре моя мама, был ублюдком. Его отец даже не расстроился. Не уверен, правда, что он вообще может что-то испытывать, но Домерик говорит, что может. А вот знаменитый Джон Сноу, он же Джон Старк, он же Джейхейрис Сэнд, он же Джейхейрис Таргариен, просто плод внебрачной любви. Женился на родной тёте, стал правителем Миерина, детей завёл, и красоты, говорят, неописуемой. А вы как свою гадюку прикончили? Мне только способ узнать.
– Узнаю королеву, - улыбнулся нервно Долиш, - Она сказала мне то же самое. Нет, немного не так. Она спросила: «Как вы собираетесь это проделать?» Посоветовала костёр. Ваш наследный брат был гуманней, он предложил сослать её в Молчаливые Сёстры. А его величество Теон хотел даже одолжить мне свой лук со стрелами. Но она была беременна, и мне пришлось дождаться родов. Когда мальчик чуть окреп, я поступил по совету Станниса Баратеона: посадил её на корабль до Лисса, который через месяц вернулся без неё. Умерла от кровавого поноса.
– А на самом деле?
– А на самом деле она умерла от кровавого поноса, вызванного особым ядом, для которого Лючия и Алисанна три недели рвали травы на окраине Дредфорта.
– Да, средство действенное, - серьёзно кивнул Домерик, - Говорят, именно этим ядом был отравлен мой старший брат, в честь которого меня и назвали.
– Мне ужасно стыдно, хотя никто меня не винит. Даже Оберин, хотя я даже молил его пронзить меня копьём за убийство его дочери. Нет, он снисходительно похлопал меня по плечу и сказал «с кем не бывает?»
– Вот именно, с кем не бывает? А рецепт не подскажите? – склонился поближе Захария, - А то я как раз к брату еду, а он наследный…шучу-шучу, не собираюсь я его отравлять! Что я, идиот, на трон садиться…
Шурх-шурх-шурх.
Какая-то безумная мышь скреблась за стеной, мешая Эйерону спать.
Юноша тяжело вздохнул, улёгся поудобнее на пуховой перине и накрылся одеялом. В замке всё ещё было прохладно, на его взгляд. Но никто почему-то этого не замечал, а родителям прохлада откровенно нравилась.