Любовь кончается в полночь
Шрифт:
– Я не знаю.
– И почему она ушла, тоже не знаете?
– Понятия не имею.
– Вы могли бы это выяснить для меня? Понимаете, я здесь посторонняя, мне не скажут, а вам, как своей…
– Попробую. – Алина достала сотовый и набрала какой-то номер. – Алло? Мариш, это Аля, привет. Слушай, ты ведь давно работаешь, дольше меня. Не знаешь, как звали медсестру, на чье место я пришла?.. Ну, надо, раз спрашиваю… Как? Архипова Диана? А отчество? То ли Александровна, то ли Алексеевна? Кто это знает?.. Ладно, давай, позвоню…
Она
– Натуль, привет, это Аля… Нормально, мы потом поговорим, сейчас у меня к тебе одно дело, срочное… Да, хорошо. Натуль, как звали девушку, которая работала медсестрой с Чайниковым?.. До меня, конечно… А отчество? Алексеевна? И адрес знаешь? Ну, давай, спасибо…
Алина выключила телефон и посмотрела не меня:
– Запишете или так запомните?
– Отчество я запомнила, Алексеевна. Адрес?
– Системная, девять, квартира девять. Тоже легко запомнить.
– Да. Система: девять – девять. Алина, спасибо! Вы мне очень помогли!
– Да что уж! Теперь, когда Виктора нет… мне даже – вы не поверите – легче стало! Так противно было ему ассистировать… Я несколько раз решала пойти к руководству и все рассказать, но мне так и не хватило духу. Конечно, я пока только процедурной медсестрой работаю, получать меньше буду, но и черт бы с ним, зато совесть чиста останется. А когда другого врача возьмут на место Виктора, я для себя уже решила: все, больше я таким помогать не буду!
– Куда же Виктор девал детей, ну, вот таких больших, нерожденных?..
– Не знаю, правда, не знаю, я его не спрашивала.
– Другие врачи тоже этим занимаются? Кто-то помогал Чайникову?
– Я о других говорить не буду, я с ними не работала. Думаю, вряд ли. Тамара – точно нет, она у нас такая правильная! Игорь Сергеевич… Ну, может, он и берет иногда пациенток с превышением срока, но только с небольшим. Он не любит рисковать. У врачей здесь и так зарплата приличная. Я вам про Виктора рассказала, потому что его отравили. Вы ведь хотите его убийцу найти? Вот и ищите…
– Вам он взаимностью так и не ответил?
– Какое там! Оказалось, что он Тамару Георгиевну любит. Причем давно и безответно. Он по ней так страдал! Да и неудивительно: гордая, красивая, одно слово – Царица. А я кто против нее? Нет, однажды было кое-что… когда я отказалась ассистировать ему во время такой подпольной операции, Виктор начал уговаривать меня, потом принялся меня обнимать, целовать… В общем, дело банально кончилось постелью… Только любви между нами не было. А когда без любви… Мне так гадко потом было! Я ведь понимала, что он со мной только ради… ну, вы понимаете… Да и не могла я уже любить его после того, как узнала, чем он занимается…
– Алина, где вы были второго августа?
– Вы думаете, что это я?! Напрасно! Я хоть и обижалась на него очень, но убить ни за что не смогла бы. В глубине души я все еще, наверное, его любила. Ну, не знаю, как объяснить… такое чувство… Мне было
– Ну, хорошо. Алина, спасибо, вы очень мне помогли.
– Да не за что. Хоть Виктор и порядочной сволочью был, но все же убийцу его найти надо. Найдите его, обязательно…
Мы распрощались с Алиной, она ушла, а я набрала номер сотового Ивана Белобородова:
– Алло, Иван Матвеевич, это Татьяна Иванова. Здравствуйте!
– Здравствуйте, Татьяна. Чем могу?..
– Иван Матвеевич, извините… такой вопрос: сестра ваша замужем? Та, которой Виктор делал операцию?
– Замужем. А что?
– И как ее фамилия?
– А зачем вам? Что-то случилось?
– Пока не знаю, возможно.
– Ее фамилия по мужу – Четвергова. Зовут Дарья. А что?
– Да так… Я вам перезвоню. – Я отключила телефон. Посмотрела на часы. Было ровно три. Я пошла обратно в клинику.
7
Доктор Ревякин ждал меня в фойе. Он стоял у регистратуры и что-то рассказывал Соне, а та смеялась. На диване сидели две дамы, ожидавшие своей очереди. Увидев меня, Игорь Сергеевич широко улыбнулся и пошел мне навстречу:
– Татьяна, я уже решил, что вы передумали!
– Я отлучалась по делам.
– Ну, что, идем в кафе? У меня машина на стоянке.
– У меня тоже.
– Вот как! И на чьей мы поедем?
– На моей.
– Как скажете!
Мы вышли из клиники и сели в мою «девятку».
– А которая ваша? – спросила я, дав задний ход.
– А вон, первая, старушка-развалюшка, – кивнул доктор на ряд машин на стоянке. Я посмотрела туда. Первой стояла черная «Тойота». Назвать ее развалюшкой можно было лишь с большой натяжкой. Она была хоть и не только что с конвейера, но и разваливаться явно не собиралась.
– Ничего себе развалюшка! – сказала я с некоторой долей зависти.
– Ну, во всяком случае ей уже пять лет.
– Знала бы я, что у вас «Тойота», согласилась бы ехать на вашей.
– Мы можем еще вернуться, пока недалеко отъехали, и пересесть в мою, – предупредил Игорь Сергеевич.
– Нет уж, я своих решений не меняю.
– Тогда везите меня в какое хотите кафе, – сказал Игорь Сергеевич.
И я поехала в самое дорогое кафе города. Сам напросился!
Мы сели за столик. Мой спутник делал заказ, а я смотрела на него и пыталась понять, почему он совсем не огорчен смертью своего коллеги и друга? Почему смеется, шутит, хотя буквально вчера сидел на поминках по Виктору, отмечал девять дней? Наконец я набралась смелости и спросила его об этом прямо в лоб. Наблюдала за его реакцией. К моему удивлению, доктор не смутился. Он посмотрел на меня пристальным взглядом и сказал: