Любовь кончается в полночь
Шрифт:
– Нет, только его мама, не помню, как ее звали… – перебила меня Алена.
– Инесса Леонидовна, – сказала я.
– Да! А откуда вы знаете?
– Я же не водителем трамвая работаю! Итак, мать Павла выразила желание познакомиться с будущей невесткой. И пригласила ее в свой дом…
– Нет, в какую-то квартиру, небольшую, не очень богатую… Вряд ли они там жили.
– Понятно. На этой, скажем так, конспиративной квартире Инесса Леонидовна сказала, что она не против женитьбы своего сына на такой красивой и умной девушке. Но хочет быть уверена, что ее будущая невестка здорова и способна родить здорового наследника. Или
Алена удивленно кивнула.
– Далее. Ирина ложится в клинику. Это частная гинекологическая клиника на улице Гончарова. Там при осмотре врач заявил, что у Ирины имеется какое-то нехорошее заболевание, при котором рожать нельзя. И убедил ее сделать аборт…
– Хуже! – вскричала Алена. Две покупательницы, находившиеся в магазине, обернулись и посмотрели на нас. Продавщица за прилавком скорчила рожу, давая Алене понять, что так кричать нельзя, иначе она всех покупателей распугает. – Хуже, – тише повторила она гневно. – Врач вызвал Ирку на очередной осмотр, сделал ей укол в вену, сказал, что это витамин. Но от этого «витамина» она уснула. А когда проснулась, то обнаружила, что лежит в одноместной палате, низ живота у нее болит и голова как в тумане. Зашла медсестра и, увидев, что Ирка проснулась, велела ей не вставать и не шевелиться. Ну, Ирка и поняла, что случилось что-то нехорошее. Она попросила пригласить к ней доктора. Врач вошел в палату и со скорбным выражением лица сообщил ей неприятную новость. Оказывается, накануне, после осмотра, Ирине внезапно стало плохо, она потеряла сознание и упала. У нее открылось кровотечение, и врач вынужден был сделать ей чистку. Она расплакалась, закричала, что этого не может быть, что он все врет… Врач вызвал санитаров, Ирине насильно сделали успокоительный укол, и она уснула.
В клинике она пролежала дня три, и каждый день ей давали успокоительное. Она там по большей части спала. А когда ее выписывали, врач ее успокаивал, говорил, что она еще молодая и здоровая, что у нее еще будут дети, советовал ей не волноваться и пить лекарства. Ирка пригрозила ему, что расскажет обо всем в прокуратуре. Через полчаса к ней приехала Инесса Леонидовна, отвезла на своей машине домой, просила не поднимать шум, а за это обещала устроить Ирину после института в престижную гимназию.
Наша дуреха пошумела, пошумела да и успокоилась, сообразив, что упускать такую возможность не стоит. Павел с тех пор рядом с ней не появлялся, а Ирина по окончании института даже получила красный диплом! Вот такая история.
Алена грустно вздохнула, помолчала с минуту, а потом тихо добавила:
– Ирка с тех пор очень изменилась, со мной перестала дружить, стала избегать всех старых знакомых. Три года тому назад мы отмечали пятилетие со дня окончания института. Мы почти всю группу собрали, сняли кафе… Я Ирине два раза звонила, уговаривала ее прийти, но она – ни в какую. Мне, говорит, некогда, я занята. Не верю я, что она не смогла прийти на встречу, скорее всего, Ира просто не хочет нас видеть.
– Так, ну что ж, спасибо за информацию. Обещаю никому об этом не рассказывать.
– Вы Ирину лично знаете? – спросила Алена.
– Я знакома с ней.
– И как она сейчас
– Нет.
– Надо же! Я думала, уж кто-кто, а Ирка-то детей нарожает.
– Почему?
– Она очень детей любит. Еще в институте она все говорила: хочу детей, буду купать их, спать укладывать…
– Понятно. Алена, спасибо. Мне пора идти.
– До свидания!
Я пошла к выходу, но, не дойдя до двери, обернулась и спросила Алену:
– Вы, случайно, не знаете, Ирина в грибах разбирается?
– По-моему, не очень хорошо, а вот ее мама – опытная грибница. Когда я у них в гостях была, она угощала меня и жареными грибами, и солеными… А что?
Я ничего не ответила Алене и вышла из магазина. Села в машину и решила все хорошенько обдумать. Вот теперь, сложив воедино все добытые мною факты, я четко увидела картину преступления. Вот теперь мне есть что рассказать Родиону, но прежде чем пойти к нему, думаю, мне надо поговорить с самой Ириной. Без ее объяснений случившегося… В общем, пусть сначала она расскажет мне все сама. Я набрала ее номер, через минуту на другом конце провода ее нежный голос ответил мне:
– Я слушаю…
– Ирина, здравствуйте, это Татьяна.
– Да, я узнала вас. Но Родиона сейчас нет дома, он в клинике.
– А мне нужен не он. Я хотела бы встретиться и поговорить с вами.
В трубке на несколько секунд воцарилось молчание. Затем Ирина спросила, как мне показалось, недовольным тоном:
– Поговорить со мной? О чем?
– Я думаю, что расскажу вам это при встрече. У меня к вам всего пара вопросов… так, просто нужно кое-что уточнить. Когда мне можно подъехать?
– Я не знаю… Я вообще-то занята…
– Я вообще-то тоже. И занята я расследованием дела, которое мне поручил ваш супруг. Я хотела сегодня отчитаться ему о проделанной работе. Но перед этим мне необходимо поговорить с вами, кое-что уточнить…
Повисла тишина. Должно быть, Ирина лихорадочно придумывала способ отделаться от меня. Не придумав ничего путного, она наконец немного севшим голосом произнесла:
– Хорошо. Приезжайте сейчас.
В трубке послышались гудки. Я повернула ключ в замке зажигания и поехала к дому Ирины.
Она открыла мне дверь и, как в первый раз, пригласила пройти, не разуваясь. Но я и на этот раз сбросила босоножки, надела тапочки и прошла за хозяйкой в кухню. Я села за стол без приглашения. Ирина опустилась на стул напротив меня. Она молчала.
– Что же вы мне чаю не предлагаете? – спросила я. – Сегодня хоть и не очень жарко, но от хорошего крепкого чая я бы не отказалась.
– А, да… я сейчас.
Ирина достала из шкафчика чашки, ложечки и сахарницу. Она поставила все это на стол и принялась заваривать чай.
– Только вот пирожных нет, к сожалению, – сказала она извиняющимся тоном.
– Ничего, пирожные – это не главное. Я лично люблю чай с вареньем. Ирина, вы делали в этом году варенье?
– Да, немного. Родион его не очень любит, предпочитает свежие ягоды. Я для себя и так, для гостей, сварила, клубничное и малиновое. Вы какое будете?
– Любое.
Ирина достала из холодильника банку с вареньем и поставила ее на стол.
– Ой, какая у вас баночка красивая! – сказала я. – Можно посмотреть?