Любовь Муры
Шрифт:
Кисунечек родной, солнышко моё, я приеду к тебе на один-два дня. Вот выясню, что со мной, и если боли нервного характера, значит, никакого лечения особого не будет. Позволишь, золотко?..
Спокойной ночи. В комнате чертовский холод, сижу около печи. На исходе дрова, купить их очень трудно, тоже ещё забота! Морозы изрядные у нас…
12/I. 6 час. веч.
Сегодня день писем. Тебе — внеплановое. Нельзя сказать, чтобы этот несовершенный способ общения успокаивал бы меня, им утолить тоску по тебе никак не удаётся… Золотко моё ясное, чего бы не дала,
Только что удосужилась выйти на воздух. Лиловые сумерки зимнего дня с падающим снегом — так приятны. Нарочно окольными дорогами удлинила себе пребывание на воздухе. Вспомнилось детство, катание с горы вечерами. Всё же у каждого человека самые тёплые воспоминания относятся к детству. Счастлив тот из нас, кто оставляет на все годы детскую беззаботность.
Завтра уже иду к врачу. Вот если б дали соцстрах! Но для этого, кажется, нужна высокая t°. У меня, к сожалению, её нет. Теперь я понимаю некоторых симулянтов. Можно чувствовать себя до того уставшей, что всеми способами будешь стремиться к отдыху. От болей моё лицо изменилось, сделалось маленьким и совсем паршивым, даже обычные краски полиняли.
Получила от Володи письмо, он шлёт тебе привет. Приятная это личность! Прямой, честный человек, о нём думаю с удовольствием. Несмотря на своё нездоровье, взяла билет слушать Доливу, чтобы лишний раз усладиться «Застольной песней»…
С отвращением думаю о завтрашнем дне, не хочу там работать. Уходит от нас Вера (она славная), жаль её отпускать. Лучше было бы, чтобы со мной уже прощались там. Мама, в теории, хочет ехать, но тут же прибавляет, что не выдержит езды в поезде. До вагона её донесли бы на руках. Какое было бы счастье, если б она выздоровела!
Меняться даже на 10-ти метр, комнату с нами не захотели. Приходили, посмотрели нашу комнату, отказались из-за района. Кроме того, мама не согласна менять, ей нужны будут деньги на лечение.
Голубонька моя, очень-очень прошу тебя, как можешь пиши чаще. Ты, пожалуй, не поймёшь, как надо мне твоё слово. Целую тебя горячо, всегда твоя Мура. Напиши же правду о своём состоянии.
15/I.
Только что вернулась с занятий политкурсов, куда меня послали. Курсы рассчитаны на 9 мес. С интересом слушала историю партии, читает хороший лектор.
Завтра иду на анализ желуд. сока. Мне таки дал врач освобождение на 2 дня, пока что нашёл невроз сердечн. мышц и была немного повышенная t°. Конечно, освобождением не пришлось воспользоваться.
17-го будет исполнена 9-я симфония Бетховена, если только достану билет — пойду. То, что буду слушать без тебя, намного уменьшит прелесть симфонии. Знаю, что с болью буду вспоминать о тебе. Почему я так горячо люблю тебя? Сейчас уже с полным правом говорю, что ты самая большая моя привязанность.
16-го. 6 час. Билет на 9-ю симфонию достала, и я полна предвкушений завтрашнего удовольствия…
К-к усиленно ищет комнату.
9 час. веч. того же дня.
Кисунечек родненький, дома застала твоё письмецо. Бог мой, как я радуюсь твоим строчкам, читая твоё письмо, я всегда «добрею». Солнышко моё, ты рано начала выходить, и надо бояться возвращения простуды, — береги себя, родная. Закрывай поплотней своё горло и старайся поменьше находиться на воздухе. Но все мои советы уже запоздалы, — твоё письмо пришло только сегодня, из М-вы было отправлено 14, а датировано тобой 12-го. Уже целая шестидневка прошла с момента твоего выхода. Почему-то так долго на этот раз оно шло ко мне?
Кисанька, я уже написала Петру, однако так или иначе, а просьбу твою я не смогла бы исполнить («смягчающим» обстоятельством будет то, что, кажется, впервые я не выполняю твоего поручения). Знакомить с Петром даже Михаила я не могу. Не ругай и не сердись на меня.
Ты пишешь о своей знакомой Рае, кот. ничем не возмущается — действительно, счастливый характер! Нам везёт на соседей, они являются причиной моего постоянного раздражения и дома портят моё настроение. Трудно сохранять спокойствие, соприкасаясь с хамством. Однако, я предпочитаю молчать, т. к. общий язык не будет найден.
Итак, разумными доводами ты отклоняешь мой приезд! Напрасно, Кисанька, когда мы ещё увидимся?! Ты спокойно принимаешь это, потому что у тебя нет острого желания быть со мной. В этом я тебя, конечно, не обвиняю.
Да, родная, у нас есть и эта общая черта — обидчивость, — это злое и больное свойство. Обида скорей всего вызывает слёзы, между прочим. Это трудно забываемое чувство.
Прочитала Стендаля «Пармская обитель», а сейчас с большим удовольствием перечитываю «Tartarin de Tarascon». Много в ней добродушной иронии, остроумия… Хоть бы скорей завтрашний вечер, не дождусь концерта! Но удовольствие испоганено отсутствием платья. Моё синенькое выглядит жалконьким…
19/I. 6 час. веч.
Сейчас иду на занятия политкурсов. Хочу перед этим опустить тебе письмо. Домой вернусь в 11 часов.
Будущее не радует меня. Настроение поганое.
Стыдно и подло, но я ещё не убедила себя в необходимости создавать семейную жизнь. Мне одной приятней, свободней. Запугивает перспектива отдаться кухонному вареву и штопкам. Кому это нужно? во всяком случае, не мне! Миллионы людей живут в семейных рамках, другой жизни не хотят, а я уж избалована другим и уверена, что не надолго хватит моего терпения переносить её. Нет радости и в К-ном отношении ко мне. Всё он обвиняет, упрекает меня в чём-то. Ищет каких-то подвохов с моей стороны. Меня это утомляет. Жаль, наконец, маму спихивать с насиженного, хотя и не особенно хорошего, места. И последнее — страхи беременности будут следовать на всём пути семейной жизни. Единственный человек, с кем бы я хотела жить (да и то не в одной комнате) — это ты.