Любовь на Бродвее
Шрифт:
Она не ответила сразу. Мэтт наблюдал за ней.
— Теперь скажи, Джаффи. Ты не думала об этом и не оценивала такие варианты? На это требуется определенное мужество. Или мы теперь пойдем отсюда в разные стороны, или скажи, что ты любишь меня и готова отказаться от того, что, по моему убеждению, нужно тебе как воздух. Ты должна сделать это, сознавая, что назад пути нет.
Джаффи довольно долго стояла не шевелясь в нескольких шагах от него. Затем она двинулась, но не к Мэтту. Она подошла к постели, подняла свою сумочку и надела кожаные лакированные туфли. Затем еще раз молча посмотрела на Мэтта и направилась к двери.
Она подошла
— Я не могу, — прошептала она. — Не могу потерять тебя. Мне безразлично, чего это стоит и что мне придется сделать.
Она уронила сумочку на пол и бросилась в его раскрытые объятия.
Должно быть, все произошло бы так, как предвидел Мэтт, — если бы не Вербьер и не снежный обвал.
Глава 20
Джаффи сидела на углу письменного стола Мэтта, небрежно покачивая длинной ногой и делая вид, что у нее хорошее настроение, чего на самом деле не ощущала. Мэтт тоже не чувствовал легкости. В действительности в офисе ощущалось возникшее между ними напряжение.
Как всегда, стол был завален сценариями. Джаффи взяла один из них. Это была пьеса Уильяма Гибсона под названием «Двое на качелях». Агент Гибсона прикрепил сверху свою визитную карточку с короткой запиской: «Исключительно для Джаффи Кейн, мы надеемся, что вы и она согласитесь».
— Когда это пришло? — спросила Джаффи.
— Несколько дней назад.
Она открыла его. Романтическая комедия для двух персонажей, мечта любой актрисы.
— Хорошая пьеса?
— Превосходная, — Мэтт возился со своей трубкой и не смотрел на нее. Наверняка будет иметь огромный успех. — Он сделал паузу, затем протянул руку и взял у нее сценарий, взгляды их наконец встретились. — Я сказал им, что ты сожалеешь, но пока еще не можешь думать о новых постановках, — тихо произнес он, — мы договорились не возвращаться к прошлому, помнишь?
Ты не можешь принимать участие в спектаклях, пока не будешь свободна. Не имеет смысла начинать спектакль, пока ты не изменишь свою жизнь.
— Знаю.
— Хорошо, так когда ты собираешься сделать это?
Прошел уже месяц. Ты поговорила с Полом?
— Нет еще. Я хотела сделать это в последние два дня, но не было возможности, — поспешно добавила она, видя его разочарование. — Пол не появлялся дома с прошлой среды. Я думаю, у него какие-то дела на стороне.
— Неудивительно. Тебя это беспокоит?
На этот вопрос она могла ответить с абсолютной искренностью:
— Ты с ума сошел? Конечно, нет.
— Хорошо. Смотри, ты ничего не должна объяснять Дьюмонту. Надо просто уйти. Я найду место, где ты сможешь остановиться. Возможно, в Джерси, в глуши, где он тебя никогда не найдет. Затем мы договоримся с «Пинкертоном», и ты дашь понять гангстерам, что больше не являешься послушной куклой в их руках.
Джаффи слушала его, но ничего не слышала, наблюдая за его лицом. Боже, как она его любила! А он так сосредоточен, так занят своими рассуждениями. Мэтт продолжал говорить, расхаживая по кабинету. Джаффи встала на его пути и протянула губы для поцелуя. Они крепко обнялись. Находиться в его объятиях было настоящим блаженством. Какое счастье жить с ним, завтракать каждый день, готовить ему обед и каждую ночь спать рядом с ним. О Господи, как это было бы чудесно!
— Все будет хорошо, — шептал он ей в щеку. — Все будет хорошо, милая. Только не трусь и не отступай.
Она
— Тебе хорошо? — спросил он, чувствуя дрожь, которую она не могла подавить.
— Да… нет, не хорошо. Я чувствую, что мне необходимо лечь, мистер Варлей. Не боитесь лечь со мной рядом? Может быть, на этот диван?
— М-м-м… — промычал он. — Звучит неплохо. — Затем, пока дело еще не приняло серьезный оборот, добавил:
— Все эти годы я был агентом и наконец понял, что они были потрачены не зря.
Джаффи хихикнула. Затем смех сменила беззвучная радость, и через некоторое время она перестала думать о мафии, нацистах и телохранителях. Трудно сказать, знал ли Мэтт, как противостоять мафии. Он не представлял, например, что тоже рискует. Аронсон и его люди знали о Мэтте. Они все знали. И это был еще один способ оказывать на нее давление…
Позднее, лежа одна в кровати, Джаффи продолжала думать. Насколько опасным было то, что предлагал Мэтт?
Что говорил ей Дино давным-давно? «Однажды связавшись с этими парнями, будешь зависеть от них всю жизнь…»
О Мэтт! Ты думаешь, что очень умен, но в этом деле ты всего лишь мальчик в коротких штанишках.
Прошло еще четыре дня, но Джаффи ничего не предпринимала.
— Все колеблешься, — сказал Мэтт осуждающе.
— Нет. Просто нужно время во всем разобраться.
Время. Казалось, что каждый прошедший день был чем-то, что она воровала, словно конфеты. А внутри все клокотало от гнева. Почему эти гады должны побеждать? Почему она из-за них оказалась в таком положении? Нет, не верно. Она сама виновата. Они только извлекают выгоду. Но это все равно означает, что они победили.
Так продолжалось до понедельника двадцать пятого сентября, когда в четыре часа дня зазвонил телефон.
— Мисс Кейн, извините за беспокойство, но вы должны оказать мне небольшую услугу.
Джаффи сжала трубку так, что побелели суставы.
Финки Аронсон продолжал говорить, не интересуясь ее мнением:
— Это действительно очень небольшая услуга. Ко мне с западного побережья приезжают важные гости.
Люди из Голливуда. Им было бы очень приятно познакомиться с вами. Я даю обед для них в своем доме, здесь в Бруклине, и очень хочу, чтобы вы присоединились к нам, возможно, выступая в качестве хозяйки. В субботу вечером. Я пришлю за вами автомобиль в шесть часов.
Это устраивает вас, моя дорогая?
— Нет. Мне это, разумеется, не подходит. Я вовсе не хочу присутствовать в вашей компании и тем более исполнять роль хозяйки.
На секунду возникла пауза.
— Полагаю, речь идет о том, чего хочу я, а не вы. — А когда она не ответила, спросил:
— Разве это не мисс Кейн?
Джаффи что-то пробурчала и повесила трубку.
Затем медленно прошла на кухню и приготовила чашку чая. Она долго думала и в конце концов приняла решение. Жизнь заставляла Джаффи сделать выбор. Сейчас она должна решиться, в действительности это была единственная возможность. Потому что она знала о таких вещах, о которых никто не подозревал. Даже Мэтт.