Любовь на десерт (сборник)
Шрифт:
Она попятилась, но дверь была плотно закрыта. Непостижимым образом страх от того, что ее застукали, и жажда секса привели к неожиданному результату — девушка чуть не кончила. И тут в ее сознание ворвался его голос.
— Ничего, — ответила она в дверь.
В щелку под дверью невозможно было просунуть даже листок бумаги, но звук его голоса смог туда просочиться и заполнить ее мозг.
— А мне кажется, что ты делаешь что-то… грязное.
— Нет, — выдохнула Джилл. В ней переплелись усталость, нервное возбуждение и все остальное,
— Да, — возразил он.
— Пошел вон!
Боже, она слышала, как Коул улыбается!
Джилл тряхнула головой, и мозг услужливо нарисовал ей очень грязную сценку с его участием: мужчина пожирает ее так же, как уничтожают конкурсные блюда, сминает ее языком, облизывает, чувствует каждый отголосок вкуса…
Ее промежность снова намокла. Джилл закусила губу, стараясь не производить много шума. Он. Может. Узнать. И это было одновременно и хорошо, и плохо.
— Я думаю, ты трогаешь себя и мечтаешь, чтобы я оказался там же и помог тебе в этом.
Где же камеры? Да какая разница! Даже если бы они тут были, то не помешали ей кончить.
— И я думаю, что очень хотел бы исполнить твое желание.
И она кончила. Джилл постаралась сдержать стоны, но слабый писк все же вырвался из ее горла. Это могло сойти за помесь икоты, чихания и крика от оргазма.
За дверью послышался короткий смешок и удаляющиеся шаги. Коул ушел.
Девушка вымыла руки и лицо, пригладила волосы, сходила в туалет и снова вымыла руки.
Теперь можно пойти и нервничать наравне со всеми. Ей было гораздо лучше, хотя щеки смущенно горели, когда она вошла в комнату ожидания.
И тут Кэт объявила:
— Они ждут вас, шефы.
Глава 2
Все, что Джилл поняла из сказанного, было:
— Шеф Калверт, нам понравилось, что вы сделали десерт. Кардамон был уместен и придал нужный вкус блюду. Хорошая работа.
— Шеф Робертс, ваше мясо приготовлено превосходно. Очень изысканно и нет лишних приправ. Хорошая работа.
И сразу после этого:
— Шеф МакУиллиамс, мы поняли, что вы обильно сдобрили блюдо пряностями. Баланс кислоты и кремообразности не соблюден. Нам жаль это говорить, но вы покидаете кухню.
Джинджер зашмыгала носом от облегчения, что выгнали не ее, а Ужасного Тоби.
Джилл обняла ее и без задней мысли обернулась обнять Коула. Он сжал ее в объятиях и произнес прямо в ухо, не глядя на камеры, обращенные на них:
— Так ты думала обо мне?
Ее тело напряглось в его руках, но соски затвердели, а в промежности потеплело. Внутри ее, в ее чреве, казалось, теперь существует огромный горящий шар. Она постаралась не выдать своих мыслей и сохранить нейтральное выражение лица. Но когда Коул ее отпустил и сделал шаг назад, то улыбнулся, как Чеширский кот. Он знал, знал!
И все ее существо начало плавиться изнутри.
Потом он пожал ей руку и нагнулся,
— Ты не единственная, кто запал на соперника в этом соревновании.
Она продолжала бессмысленно трясти его ладонь, оглушенная его наглостью даже в такой ситуации.
— А я запал на ту, через мочки которой нельзя просунуть оливку, — сказал он, намекая на дырки в ушах Джинджер. — Это чтобы тебе понятно стало.
Она. Коул Робертс имел в виду ее. Джилл торопливо отвернулась и наткнулась взглядом на судей, которые собирались поздравить ее. Нет, она не может быть с ним рядом. Или она сделает что-то иррациональное… например, поцелует его. Или закинет его на безупречно чистый рабочий стол и оседлает прямо там же.
У нее горело лицо. К счастью, зрители спишут это на кухонную духоту.
— Не думай об этом, — шептала себе под нос Джилл. Она быстро скинула с себя грязную одежду и заперлась в ванной. Слава богу, остальные конкурсанты уже ушли, поэтому она спокойно может ополоснуться.
Ей необходимо остаться наедине со своими мыслями. Если она и дальше будет развивать грязные фантазии про Коула, ей нужно убедиться, что за ней не подсматривают.
— Хватит извращенных мыслей о Коуле! Это просто стресс, и все.
Джилл открыла краны, сделала воду погорячее и залезла в белоснежную ванну. Она намылила тело лимонно-базиликовым гелем для душа и помыла голову, тщательно массируя кожу под волосами, что помогало ей успокоиться. Обычно в номерах, где проживают участники шоу, не устанавливают камеры — для этого есть специально подготовленные съемочные площадки. Она хотела смыть пену с головы, но вдруг вода перестала идти. Джилл стояла в ванне мокрая и вся покрытая пеной.
Она покрутила вентили. То же самое она делала с компьютером или интернет-роутером; почему бы не «перезагрузить» душ?
Ничего. Вообще. И тут ей в глаз попал шампунь.
— Черт!
Сморщившись от боли, она схватила полотенце, обернула вокруг намыленного тела и направилась к двери. Слева была Джинджер, справа — Коул. Она решила пойти налево. Ее единственным оправданием было то, что она правша, поэтому инстинктивно отправилась в ту сторону.
Девушка повозилась с ручкой. Дверь распахнулась, и Джилл взвизгнула от неожиданности. Проклятие!
— Ну, здравствуйте, мисс Мыльная Пена!
— Я… эээ… черт.
— Приятно познакомиться.
Затянувшаяся пауза. С отчетливым шлепком с ее головы свалился ошметок мыльной пены.
— Не ожидала тебя здесь увидеть.
— Да уж, это же моя комната, кому тут еще быть.
— Можно… а, ладно, забудь.
Девушка развернулась и зашипела от боли: еще одна капля пены попала ей в глаз. Как жжет! Ее подхватила его мускулистая рука и затащила в номер. Его. Мускулистая. Рука. Та самая, на которую она все время пялилась.
— Иди в мой душ, пока ты не ослепла, — произнес Коул насмешливо, но дружелюбно.