Любовь на гранях
Шрифт:
Капитаны бросили жребий, чтобы установить очередность. Мы шли третьими, перед четверокурсниками, и я вовсе не была уверена, что их младший возраст чем-то мне поможет. На меня напало ощущение неуверенности… конечно, я показала себя во всей красе, попав в пятерку, но действительно ли я так хороша?
Смогу ли я противопоставить что-то людям, которые варились в магическом котле на три года больше?
Мы, например, никогда не вступали в магические дуэли с Хайме-Андресом, но иногда я видела его на различных соревнованиях и восхищалась…
— Все будет хорошо, — я дрогнула от тихого голоса Жоакина рядом и благодарно улыбнулась.
А потом просто стояла и смотрела.
Сначала шла пятерка Хайме-Андреса. Легко шла… даже красиво. И очень точно, не сбиваясь. Затем — незнакомые мне пятикурсники. У них почти не было шансов нагнать первых, настолько быстро те прошли все испытания.
Внутри зародилась паника… и я стиснула похолодевшие руки, чтобы они не начали дрожать.
А когда раздался удар гонга — полетела вперед, с легкостью перемахивая через первые барьеры и уклоняясь от магических сетей. Но спустя минуту поняла, что это мне всего лишь казалось… что я летела. По сравнению с остальными я просто плелась…
Я привыкла быть первой среди второкурсников, но мне точно не хватало скорости и физической силы, чтобы и сейчас проявить себя достойно.
Ускорилась, начав двигаться на пределе возможностей, сокращать расстояние между собой и четырьмя парнями, идущими по полю почти на одном уровне впереди.
Но это было… не слишком результативно.
Я подключила магию — это не возбранялось. Тянуло силы из резерва, конечно, но в данной ситуации было оправдано. Толчок ветра в спину, сделать гладкую стеклянную стену вязкой… Но я не успевала.
И поняла это, когда полетела вперед от подставленной подножки, прямо на острые камни и стекло дорожки. Мимо пробежал ухмыляющийся четверокурсник, а второй, следующий за ним, перехватил поднимающуюся меня и… снова впечатал в землю.
— Больше не будешь медлить, вставая, — прокричал он едва ли не весело и понесся вперед.
Я запустила в него комком глины, превращенной заклинанием в ощетинившегося иголками ежа, но гад обладал отменной реакцией и успел увернуться в сторону, даже не напрягаясь.
Вскочила и побежала за ним, понимая, сколько времени потеряла… И эта неудача сделала меня невнимательной.
Я не обратила внимания, как остальные зигзагом обходят внезапно появившиеся ловушки и со всего размаха врезалась в прозрачную стену. Упала на колени и застонала, чувствуя как течет кровь из разбитого носа.
Это было даже больнее и обидней, чем предыдущее происшествие… Но надо бежать дальше.
Кое-как встала… и была подхвачена сильной мужской рукой.
Остаток пути мы проделали вместе. Я и вернувшийся за мной хмурый Вальдерей. Его способности поражали — и я бы оценила их, если бы не осознание, что я подвела свою новую пятерку…
Завеса!
Мы остановились уже за воротами,
Вскинула глаза… и осознала, что меня очень осторожно лечат.
Сглотнула.
Мне казалось, что покраснеть еще больше было бы невозможно… но я это сделала. Надеясь лишь на то, что пунцовое лицо спишут на физические усилия. А когда Вальдерей закончил и удовлетворенно кивнул, острожно забрала свою руку, которую он продолжал держать, и отступила.
И увидела неподалеку напряженного Хайме-Андреса, который резко отвернулся, как только я посмотрела в его сторону…
Конечно, нас не похвалили… И результат нашей пятерки оказался худшим. Я стояла потупившись, ожидая всего… например того, что мне скажут, что они ошиблись, приняв меня в состав. И даже не сразу поняла, что парни обсуждают вовсе не это… а каким образом улучшить мои показатели.
— Придется с тобой поработать, Эва-Каталина, — подытожил Мигель и подмигнул мне, — Мы можем…
— Я сам её натаскаю, — хмуро перебил друга Даниель, не глядя ни на кого. — Каждое утро перед занятиями час на полигоне — тебе не хватает скорости и выносливости, но это поправимо, — обратился он ко мне.
Мигель недоуменно вскинул бровь, но не стал возражать. А я внутренне застонала, понимая, что выспаться мне точно не грозит.
— Начнем завтра.
17
Даниель
Было еще темно, когда я зашел в женское общежитие. Смешно, но шесть утра — это время, когда я обычно отсюда выходил.
Поднялся на самый верх — я уже знал, в какую дыру ее засунули — и решительно постучал в дверь.
Конечно, можно было бы подождать, когда она выйдет — но так совсем не интересно.
Эва открыла. Немного сонная, но уже готовая к бою, судя по сверкающим льдинкам в глазах. Растрепанные волосы, которые при мне продолжает заплетать в небрежную косу, бледное лицо, вопросительно вздернутые брови.
Она смотрит на меня, а я на нее. Молча. Не то что бы не знаю, что сказать. Просто не хочется. Чаще всего, когда мы начинаем разговаривать, со мной случается приступ бешенства — такая она зараза.
А когда молчит… Кажется нежной, искристой.
Снежинкой.
Только идиот мог дать ей прозвище «Снежная Королева». И да, я тоже был идиотом, когда повторял его.
Я едва не ляпнул, как назвал её в мыслях — не дай завеса она узнает — но сказал другое, прерывая уже напряженное молчание:
— Идем.
— Угу. Но я и сама бы дошла до полигона.
Но пошла. Я только закатил глаза и вздохнул. Говорил же, больше она мне нравится, когда молчит. А потом пояснил:
— Доступ на полигон в любое время дня и ночи только у старшекурсников. Хотела разбудить взвывшей охранкой дежурных магистров?