Любовь на краю света
Шрифт:
— Я скоро приеду и снова вас навещу, — пообещал он, поцеловав Меггин в щеку. — На этот раз без суматохи и спешки.
— Непременно. — Меггин перевела задумчивый взгляд на Элизу. — Расскажешь мне, как все прошло.
Шепча слова прощания, друзья распахнули дверь, и вскоре Элиза уже стояла на улице рядом с Джереми.
— Удачи вам! — Стоя в дверях, Меггин махнула рукой.
Все помахали ей в ответ, затем Элиза с Джереми посмотрели на Кобби с Хьюго. Трое мужчин вскинули руки в прощальном приветствии, Элиза повторила
— До встречи в Вулверстоне.
Джереми зашагал вверх по улице, сделав знак Элизе следовать за ним.
— Вперед, в Вулверстон! — отозвались Кобби с Хьюго и, резко повернувшись, направились в противоположную сторону.
Торопливо ступая за Джереми, Элиза вышла к Каннонгейт. Повернув налево, они двинулись на восток вдоль Королевской мили, миновали Хай-стрит и Трон-Кирк — церковь у Южного моста, которую Элиза хорошо запомнила, — прошли собор Святого Джайлза и здание парламента.
Шагая по почти пустынной главной улице, Элиза воспользовалась случаем, чтобы поупражняться в мужской походке. Поначалу ей с трудом удавалось не покачивать бедрами при ходьбе, но преодолев несколько кварталов, она вполне овладела искусством ходить свободным широким шагом и размахивала руками куда более естественно.
Впереди показался дворец. Хлопнув Элизу по плечу, словно та и впрямь была мужчиной, Джереми повернул налево, к Грассмаркет. Обогнув рыночную площадь, путники направились к конюшням, которые денно и нощно принимали поток всадников и экипажей, прибывавших в город с юго-запада.
Джереми заранее выбрал конюшню, более всего подходящую для их целей. Подойдя к воротам, он шепнул:
— Помните: я ваш наставник, а вы мой воспитанник. Постарайтесь принять скучающий вид, будто вас нисколько не интересует происходящее вокруг. И по возможности молчите.
Элиза кивнула:
— Дайте мне седельную сумку.
Джереми остановился возле конюшни, протянул Элизе сумку и решительно вошел в приземистое здание. Спросив хозяина, Джереми после короткого обмена любезностями перешел к сути дела, объяснив, что хотел бы выбрать подходящих лошадей для себя и своего молодого спутника.
Его все сильнее одолевало желание обернуться и бросить взгляд на Элизу. Приходилось напоминать себе, что будь она юношей, ему бы и в голову не пришло присматривать за ней, разве что за воротами конюшни поднялся бы шум.
Стиснув зубы, он попытался сосредоточиться на деле, которое привело его в конюшню. Ему нужно было выбрать двух резвых скакунов, чтобы мчаться по дорогам, да и по полям, если понадобится.
Владелец конюшни, сведущий в своем деле, узнав, что нужно путешественникам, вывел двух гнедых: одну покрупнее, другую поджарую, чуть помоложе, с блестящими боками. Джереми оглядел их и одобрил. Затем быстро подобрал седла и сбрую, расплатился с хозяином и вывел лошадей в узкий дворик возле дороги.
Услышав стук копыт, Элиза обернулась. Глаза
Джереми нахмурился. Быстро оглянувшись, он убедился, что владелец конюшни удалился в свои владения.
— Что случилось? — спросил он.
Элиза отвела взгляд от норовистых коней, которые нетерпеливо били копытами землю, и растерянно посмотрела на своего спасителя.
— Я… — Она с трудом подавила желание беспомощно всплеснуть руками. — Не лучше ли будет взять экипаж? К примеру, двуколку, запряженную парой резвых лошадей?
Озабоченная складка на лбу Джереми обозначилась резче.
— Возможно, да, но, быть может, и нет. Решающий довод — экипаж заставит нас выбирать дороги, годные для езды, тогда как верхом мы сможем скакать по пересеченной местности.
Взгляд Элизы вновь метнулся к лошадям. Джереми испытующе посмотрел на нее и добавил, понизив голос:
— Если Скроупу или лэрду удастся выйти на наш след, нам понадобится ловкость, увертливость. Мы должны быть хитрыми и изворотливыми, словно лисы. Не ровен час, нам придется спасаться от погони, поэтому следует ехать верхом, а не в двуколке.
Элиза вздохнула, подняла глаза на Джереми и вымученно кивнула:
— Да, конечно.
Джереми нерешительно помолчал.
— Вы ведь умеете держаться в мужском седле? Я слышал, что скакать боком в дамском намного труднее.
— Мне тоже доводилось это слышать. — Элиза отчаянно взмолилась про себя, чтобы расхожее суждение оказалось правдой. — Я никогда раньше не ездила в мужском седле. — Не сводя глаз с лошади поменьше и стараясь унять спазм, внезапно скрутивший желудок, она набрала полную грудь воздуха и решительно вздернула подбородок. — Но уверена, я справлюсь.
«Придется справиться», — сказала себе Элиза. Джереми и его друзья старались изо всех сил, чтобы помочь ей, и если для того, чтобы их усилия не пропали впустую, нужно было усесться в мужское седло, дело того стоило.
— Хорошо. — Джереми подвел к ней менее крупную лошадь. — Я придержу гнедого. Вы сможете сами взобраться в седло?
— Думаю, да.
Элизе множество раз приходилось видеть, как садятся на лошадь ее братья и кузены. С холодной решимостью она вставила в стремя ногу, схватилась за луку и вскочила в седло.
Ее приятно удивила неожиданная свобода, которую давали бриджи. Грациозно перекинув ногу через седло, Элиза ловко подхватила поводья.
Она начинала привыкать к мужскому платью.
Джереми подтянул для нее стремена. Сидеть верхом на лошади, по-мужски раскинув ноги, было немного странно, но, пожалуй, удобно и куда более безопасно, чем в женском седле.
«Я смогу». Элиза не сомневалась, что в мужском обличье ей не составит труда приноровиться к новой манере езды. Оставалось лишь поверить в себя, ведь лошади тонко чувствуют настроение всадников, это она хорошо знала.