Любовь на Рождество

Корнуолл Лесия

Элизабет склонила голову набок.

– Носовым платком? Это что, шотландский обычай?

Фионе вспомнилось, каким ласковым взглядом ее брат смотрел на Алану. И взгляд Аланы был таким же, и оба они, казалось, не замечали никого вокруг.

– Не знаю… – с расстановкой произнесла она. – Если и так, я, наверное, еще слишком молода и не понимаю, в чем его значение.

– Значит,

надо выяснить! – Элизабет спрыгнула с постели и бросилась к шкафу. Вытащив платье, которое надевала накануне, она принялась рыться в кармане. – Вот, последний остался… – она извлекла пучок трав – точно такой же, какие они сожгли в камине. – Мы сможем добыть прядь ее волос?

Фиона изумленно уставилась на кузину.

– Не глупи! Как можно прийти к гостье, да еще раненой, и попросить у нее прядь волос?

– А что такого? – возразила Элизабет. – Или отрезать потихоньку, пока она не видит.

– Тогда она точно подумает, что мы обе спятили!

– Неужели тебе не интересно? – воскликнула Элизабет. – А если она и есть истинная любовь Иана, как по волшебству присланная сюда как раз на Рождество?

Фиона ощутила, как по телу пробежал трепет. А вдруг и правда?.. Она отмахнулась от волнующих – мыслей.

– Ты же помнишь, Лиззи, для себя мы ничего не наколдовали. С чего ты взяла, что чары подействуют для нее?

Ей вспомнился сноп искр, улетевших в дымоход, ответный вой ветра, внезапность метели, и по спине снова побежали мурашки.

– А вдруг на этот раз все получится? – не унималась Элизабет. – По-твоему, нет ничего странного в том, что мы с тобой колдовали и просили подарить нам истинную любовь на Рождество, а потом появилась она – закутанная в плед твоего брата, с повязкой из его носового платка?

Фиона задумалась.

– И Энни предупреждала, что у нас будут гости, и вот пожалуйста – она здесь. А если мы что-нибудь разглядим в огне? И правда похоже, как будто к голубям пустили кошку.

Элизабет захихикала.

– Еще как похоже! Пенелопа взбесится. Вот смеху-то будет!

Глава 9

– Вот куры, Энни, – Иан выложил на кухонный стол три тушки. Сэнди поймал было гуся, но Иан велел

отнести его обратно в птичник. Сэнди уже вернулся, раскурил трубку и устроился у очага.

Шона подошла к столу, потыкала тушки пальцем и усмехнулась.

– И мясистые, и молоденькие. Как там гусь – жиреет? Поспеет к рождественскому ужину?

– Не догадался спросить, – с улыбкой отшутился Иан. Живот Шона стал таким огромным, что казалось, она вот-вот разродится четвертым малышом. Энни предсказывала, что он родится накануне Рождества, и самые отъявленные спорщики уже держали пари насчет даты этого счастливого события. Логан ходил гордый, каким только способен быть отец, и хотя Сэнди жаловался, что в коттедже, где он жил вместе с семьей сына, и без того шумно и не хватает только воплей новорожденного, он тоже явно был доволен.

Энни скрестила руки на груди и впилась проницательным взглядом в Иана.

– Собираешься оставить?

– Кого – гуся? – уточнил Иан, хотя прекрасно понял, кого имеет в виду старуха. В глазах Сэнди и Шона он прочел тот же вопрос.

– Не гуся, а девушку. Леди Алану Макнаб.

– Ага, есть даже древний шотландский обычай, – вставил со своего места у очага Сэнди. – Кто нашел заблудившуюся корову или девчонку, того и добыча. Она красотка, вот только встанет на ноги – и получится из нее добрая жена.

Иан тоже скрестил руки на груди и ответил Энни взглядом в упор.

– Конечно, получится, только обручена она с другим, – сказать по правде, почти замужем.

– Раз «почти», это еще ничего не значит, – возразила Энни и вместе с Шона принялась ощипывать кур.

– Мы больше не крадем невест. Шотландцы не варвары, – напомнил ей Иан.

Сэнди поскреб бороду.

– А мой дед украл себе жену. Она была из Фрейзеров. Поехал добывать себе корову, а девчонка ни в какую не захотела отпускать веревку, вот и пришлось ему вести к себе домой обеих. Дед вернул бы ее – не корову, девчонку, – а она возьми да и скажи, что влюбилась в него и никуда не уйдет. Ну, он и обручился с ней, чтобы дать время поразмыслить и передумать, а тут и сам в нее влюбился по уши.