Любовь начинается с боли

Лелька

Змей ухмыльнулся и вышел из тренажерки. Снова поднявшись в комнату, он сел на кровать. Глубоко вздохнув, он провел ладонями по лицу, стирая усталость. Достав из кармана сотовый, он набрал номер Наташи. Гудок. Второй. Третий. Сердце замерло в груди, в ожидании родного голоса. Но трубку так ни кто и не взял. Да он и не надеялся. Знал, что разговаривать с ним она не будет. С минуту Змей крутил телефон в руке, словно надеясь на чудо. Взгляд остановился на висевшей на стуле кофте. Той самой, что все время носила Наташа. Улыбнувшись, он поддался порыву сердца и дрожащими, отчего-то пальцами, набрал короткое смс: ‘Прости. Люблю

тебя’ . Секунды раздумий, и уверенно нажав на кнопку, он отправил сообщение на Наташин номер. Мысленно обозвав себя болваном. Но пусть так. Пусть по детски и бессмысленно. Но сейчас, почему-то, ему было так важно сказать это ей. Слово это был последний раз, когда он мог это сделать.

Положив телефон на прикроватную тумбочку, Змей вышел из комнаты, захватив с собой пистолет, лежавший в верхнем ящике. Сегодня он ему пригодиться. Змей знал Чапу, и был уверен, что смерти не избежать. Вопрос лишь чьей.

Когда тебе нечего терять, совершенно не задумываешься о своих действиях, кидаясь с головой в самую гущу событий. Но стоит одному единственному человеку поселиться в твоей душе, и ты сделаешь все, чтобы вернуться к нему.

Змей сидел на заднем сидении тонированной девятки и смотрел на мелькавшие картинки местности. Городские многоэтажки сменяли маленькие, уютные домики. На душе скреблось, царапая сердце, предчувствие чего-то неизбежно плохого. Но больше всего волновало то, что он так и не увидел Наташу, не признался ей. Закрыв глаза, Змей вспомнил синие глаза, вкус губ, стройное упругое тело под своими руками. Как же ему хотелось почувствовать все это снова.

– Змей? Слышь?
– Окликнул его Эдик.
– Чего делать то будем? Знать бы, а то припремся туда как придурки. Мы ж не Рембо наобум колошматить всех.

– Да че тут думать, мочить надо эту падлу и все дела. Приедем, на месте разберемся.
– Ответил вместо Змея Башка.

– Чапа не дурак, к тому же, думаю ему уже доложили, что мы едем к нему. Действовать нужно осторожно. Чеслав, ты как?
– Спросил Змей, глядя на парня.

– Честно? Страшно. Я боюсь за маму. А что если мы не успеем? Что если он ее уже…-Чеслав не мог произнести это вслух. Он гнал от себя эти мысли и молил бога, чтобы они успели.

– Мы успеем.
– Ответил ему Змей, положив руку на плечо парня.
– Я даю тебе слово, что твой отец больше никогда не причинит вред тебе и твоей матери.

– Прости, что втянул.
– Чеслав нервно провел ладонью по волосам.
– Я ведь знаю, что сейчас не лучшее время. Наташа…Вы…Просто мне больше не к кому было обратиться.

– Все хорошо. Все будет хорошо.
– Скорее для себя, чем для Чеслава произнес Змей.

Глава 19

Громкий, настойчивый стук в дверь разбудили Оксану. Девушка осторожно, чтобы не разбудить сестренку, поднялась с кровати и, накинув халат, поспешила к двери.

– Кто там?
– Сколько раз она говорила себе, что нужно поменять дверь и сделать новую с глазком и более надежным замком. Каждый раз, когда кто-то приходил, Оксана задавала этот вопрос и с замиранием сердца ждала ответ.

– Открывай, это Барач.

Оксана судорожно сглотнула и, неосознанно, посильнее затянула пояс халата. Барач был человеком Чапы, и этого хватало, чтобы нервы девушки сжались в один тугой

комок.

– Че оглохла там? Открывай эту х*еву дверь, а то снесу ее на х*й.

В подтверждение своих слов, Барай с силой ударил по деревянной поверхности. Нервно оглянувшись через плечо, чтобы удостовериться, что Настя еще спит, девушка, дрожащими руками открыла дверь, оставляя цепочку накинутой.

– Что тебе? Я не работаю днем.
– Оксана старалась, чтобы ее голос звучал уверенно.

– Если бы я захотел тебя тр*хнуть, то давно бы это сделал. Открывай.

– Зачем?

– Открывай, с*ка!
– Зло прошипел Барач, толкая дверь.
– Чапа хочет тебя видеть, так что собирайся, босс не любит, когда его заставляют ждать.

– Никуда я с тобой не поеду. И передай Чапе, что все свои желания и вопросы он может задать Дрону.

– Ты меня своим гребанным сутенером не пугай. Последний раз говорю, открой дверь.

– Нет.

Оксана захлопнула дверь и защелкнула перед носом Барача. Тот среагировал мгновенно, одним ударом ноги вынес дверь и с перекошенным от гнева лицом посмотрела на девушку.

– Я же говорил, вынесу.

Оксана с ужасом смотрела на мужчину. Главное, чтобы Настя не проснулась и не вышла сейчас в коридор. Этот урод не должен знать про девочку.

– Собирайся, Роксана, у тебя пять минут.

– Хорошо. Жди здесь.
– Произнесла она, понимая, что сопротивляться бесполезно. Мужчина был сильнее и больше ее.

Оксана пулей влетела в комнату, где спала Настя.

– Настя, малыш, просыпайся.
– Зашептала она, расталкивая сестренку.

– Ну, Ксана, можно я еще чуть-чуть посплю.

– Нет, вставай и слушай меня.
– Девушка силом посадила девочку, укутывая ее в одеяло.
– Сейчас ты спрячешься в шкафу, и будешь там сидеть пока не досчитаешь до двухсот. Поняла?

– А зачем мне сидеть в шкафу?
– Удивленно спросила Настя, прикрывая зевок ладошкой.

– Так надо.

Оксана подняла девочку на руки и посадила ее в большой платяной шкаф, прикрывая висевшей в нем одеждой.

– Роксана, у тебя ровно три минуты.
– Пробасил Барач.

– Ксан, кто это там?
– Округлив глазенки, спросила Настя, кутаясь в одеяло.

– Дядя. Плохой дядя.

– Поэтому я должна прятаться?

– Да. Я уйду с ним, но ты не бойся, я скоро вернусь. Если же меня не будет долго, ты должна будешь позвонить Чеславу.
– Оксана натягивала на себя джинсы и свободного кроя футболку.
– Смотри, нужно будет нажать на кнопку 2 и долго держать.

– Ксан, я боюсь.
– Захныкала Настя.

– Не бойся, малыш, все будет хорошо. Я люблю тебя.

– И я тебя люблю.

Оксана смотрела на сестренку, по щекам которой текли слезы, и изо всех сил старалась не зареветь сама. Она должна быть сильной, должна показать Насте, что все хорошо. Должна.

Через силу, выдавив из себя улыбку, Оксана подмигнула Насте и плотно закрыла дверь шкафа. Перекрестившись, девушка вышла из комнаты.

Обессиленная Ольга лежала на кровати и беззвучно глотала слезы. Руки и ноги женщины были привязаны к спинкам кровати. Тело было покрыто следами ‘любви’ бывшего мужа. Нижняя губа разбита, а солоноватый привкус крови стоял во рту. Мышцы уже давно задеревенели и нещадно кололи судорогой, причиняя и без того измученной женщине еще больше боли.