Любовь не знает мести
Шрифт:
Капитан снова ушел в задумчивость, но я знала, что он согласится, и расслабилась. Насколько это было возможно.
– Засекаем десять минут, потом я верну управление и попробуешь развернуться.
– Почему десять минут?
– Ну, больше шансов, что не заденешь поле.
– Блин, а с виду кажется, все так просто. Раз - и развернул небольшой авион в пределах пары метров. Ладно, как скажете, капитан.
Я гипнотизировала взглядом часы. И старалась не думать, что будет, если развернуться не получится.
– Размышляете о бренности бытия?
Я закатила глаза.
– Пытаюсь понять, почему вы меня ненавидите.
– С чего вы взяли, что я вас ненавижу?
– Не знаю, мне так кажется. Вы язвите, рычите на меня. Считаете, я не подхожу вашей дочери в подружки?
Линдвелл рассмеялся на том конце связи.
– Я не фильтрую друзей Лизы.
– Но все же детдомовская девчонка - не та, с кем нужно общаться.
– Я не запрещаю вам общаться.
– Да, потому что Лиза слишком упрямая и самостоятельная. Но если бы она была мягче, запретили бы.
Я начала мелко дрожать. В кабине становилось холоднее. Намного холоднее, чем при десяти градусах.
– О, супер!
Потом не сдержалась и выругалась.
– Система обеспечения совсем неисправна. Она организовала мне морозильник.
– Пять минут.
– И сколько потребуется, чтобы втянуть меня назад?
– Пятнадцать.
– Капец. Что ж, ваши желания могут сбыться. Лиза останется без "неправильной" подружки.
– Не останется. Ничего тебе не будет за короткое время. Отогреешься. А если задумаешь отрубиться, я начну делать тебе искусственное дыхание.
– Да вы неандерталец, капитан, - пробормотала я, берясь за штурвал.
– Весь мир давно использует реанимационных роботов. Пора. Включайте мне управление.
Возвращение контроля я почувствовала сразу. Штурвал перестал подаваться малейшему движению, напрягся и завибрировал. Я несколько раз глубоко вздохнула и начала задавать параметры поворота. Линдвелл диктовал каждое значение, каждое положение тумблеров и рычагов. Я почувствовала, как авион медленно разворачивается. Бросила короткий взгляд на экран - траектория укладывалась в допустимое расстояние. Я пройду в опасной близости от щита, но авион выдержит.
Когда все координаты были заданы, от меня требовалось только одно - держать прямо штурвал. И я закрыла глаза. В ушах звучал голос капитана, какой-то далекий и нереальный. Себе можно было не лгать. По какой-то странной причине я боялась отца Лизы. Он был совершенно типичным преподавателем академии. Работал в безопасности, вышел в досрочную отставку, устроился в тихое место, растить дочь и преподавать. Был циничен, пожалуй, излишне язвителен и строг к студентам, но знал свое дело и, в общем-то, был на нашей стороне.
Так почему же я лишь при звуках его
Я услышала звуковой сигнал и открыла глаза. Экран показывал критическое расстояние до щита.
– Вы будете открывать шлюз?
– недовольно спросила в микрофон.
– Какая вы нетерпеливая, мисс Хейн, - хмыкнул капитан.
– Уже открывается. Поздравляю с первым в вашей жизни пилотным маневром.
– И последним, - пробормотала.
– Больше я в кабину не сяду.
Но предстоял последний этап операции. Со станции должны были выпустить манипулятор и зацепить авион. Если длины не хватит, или у меня кончится энергия, все станет совсем печально.
– И что теперь?
– спросила я.
– Просто ждать.
– Мне не нравится, что моя жизнь зависит сейчас от вас.
– Не только сейчас, мисс Хейн, - загадочно отозвался Лиам Линдвелл.
– Расслабьтесь и ждите. Манипулятор готов.
До боли в глазах я вглядывалась в сторону станции. В какой-то момент авион замер, вибрация прекратилась и свет, вместе со связью, отключился.
– Эй! Нет-нет-нет!
– Я лихорадочно переключала все рычаги.
– Не отключайся!
Но энергия кончилась, а еще в авионе становилось все холоднее и холоднее. Меня била крупная дрожь, зуб на зуб не попадал от холода. Сколько так просидела, не знаю, но в один прекрасный момент увидела, как из недр станции показался манипулятор.
Устройство, чем-то схожее с механической рукой, приближалось, и я молилась, чтобы хватило длины. И, как спасительное рукопожатие, стальные пальцы вошли в транспортировочные отверстия. Я без сил откинулась на сидение.
Следующие минуты показались вечностью. Когда авион коснулся твердой поверхности станции, я не стала ждать, когда система нагонит воздух в ангар. Снаружи уже ждала служба безопасности с кислородной маской и теплым одеялом. Я ощутила несравнимое удовольствие, оказавшись наконец в тепле.
Профессор выглядела неестественно бледной, а у Лизы покраснели глаза, словно подруга плакала.
– Мисс Хейн, - капитан Линдвелл вышел вперед, - рад вас не только слышать. Идемте со мной, я провожу вас в медблок.
– Нет!
– Я даже отступила под удивленными взглядами.
– Я в порядке. Я замерзла, и все. Можно мне посмотреть трос?
– Трос?
– удивилась профессор.
– Идемте, - на удивление легко согласился капитан.
И лично сопроводил меня в ангар, к механизму, который удерживал тросы. Мой еще не убрали, и я смогла его осмотреть.
– Что вы ищете?
– Почему он отстегнулся?
– спросила я.
– Неисправность механизма.
– Они очень надежные. Сделаны так, чтобы неисправность заклинивала трос, а не обрывала. Там обратный клапан!