Любовь не знает мести
Шрифт:
– Может, сломался клапан?
– предположил мужчина.
– Да... возможно.
Я не без труда нашла место отсоединения. Быстро раскрутила клапан и осмотрела каждый элемент. Так и думала. Никаких признаков поломки, словно его аккуратно отсоединили и положили на место.
– Это странно, - пробормотала я.
– Вы устали. И перенервничали. Идемте со мной, мисс Хейн. Вас накормят и отправят отдыхать. Расследованиями, теориями и вендеттами займетесь позже.
Он был прав: на нас смотрела толпа народа. Кажется, занятий сегодня у
– Знаете, я думала, вы не станете меня спасать, - вдруг вырвалось уже у самых дверей.
– И почему же?
– Капитан с интересом на меня взглянул.
– Не знаю, - пожала плечами я.
– Просто показалось.
И затем я услышала кое-что очень странное:
– Ваша смерть - не то, что мне от вас нужно, мисс Хейн.
Ни на какие мои вопросы капитан отвечать не стал, просто молча ушел и оставил меня перед дверями столовой.
Не знаю, какие указания отдали кухне, но накормить меня пытались так, словно я не в авионе час просидела, а на необитаемой планете неделю. Я и половины от выданной порции не осилила.
– Капитан Линдвелл велел вам съесть это, - сообщила система.
– Вот пусть капитан Линдвелл и ест, я столько не могу, - сообщила я, отодвинув поднос.
– Спасибо.
И, поскольку меня отпустили с занятий, направилась к себе. Лизе и парням написала, чтобы после всего поднимались в мои пенаты. Надо было решить, что делать с заданием и обсудить случившееся.
Лиам
Он мог поклясться, что Рикки увидела то же, что и он. А значит, будет совать любопытный нос в опасные дела.
Трос был отсоединен, аккуратно и быстро. В короткий промежуток времени между тем, как прилетела первая группа и тем, как вылетела вторая, кто-то сумел отсоединить трос Хейн. А еще - техники выяснили почти сразу - температура в авионе управлялась извне. Причем довольно аккуратно, чтобы не заметили никакие системы. Кто бы ни замышлял убить Хейн, он находился где-то рядом.
Лиама бесило, что кто-то вмешивается в его идеально рассчитанный план. Девчонка не должна пострадать. Если она погибнет, полиция начнет копать. И может обнаружить его вмешательство в ее жизненные обстоятельства. Поди потом докажи, что мыслей об убийстве и в помине не было.
– Капитан Линдвелл, - экран ожил, явив ректора академии, - мне только что доложили об инциденте с курсантом Хейн. Как девушка?
– В полном порядке, - ответил он.
– Немного напугана и замерзла. Я дал ей выходной и назначил усиленное питание.
– Ей нужно поговорить с психологом.
– Мы не можем ее заставить. Я предложу, но что-то мне подсказывает, мисс Хейн постарается избежать этого вопроса.
– Что ж, это ее право. Мы проведем расследование и обязательно накажем виновных. А вас, капитан, я благодарю за организованность и хладнокровие. Девушка обязана вам жизнью.
Жизнью. И не одной. Рано или поздно этот долг придется вернуть.
– Возьмите выходной, -
– Но...
– Это не обсуждается. Эмоциональное напряжение не должно мешать работе. Возьмите выходной, капитан, и отоспитесь. А завтра с утра я жду вас на совещании.
– Хорошо, - мрачно кивнул Лиам.
Ему не хотелось спать или отдыхать, он знал, что вряд ли проспит ночью долго. Слишком много событий и загадок. Но и писать учебные планы ему не слишком-то хотелось. Так почему бы не воспользоваться правом на отдых? Выпить виски, подумать обо всем в тишине.
Выключив компьютеры, мужчина направился в свою каюту.
Верхний свет включать не стал, зажег лишь настольную лампу. Плеснул в стакан виски, отхлебнул и отставил в сторону. Алкоголь не лез. С полки мужчина взял книгу. Настоящую, бумажную. Он не был фанатом старины, но Лиза упорно дарила на каждый праздник бумажные издания. Иногда он читал.
Но не успел Лиам лечь на кровать, как тут же отключился. Похоже, он недооценивал усталость.
***
Во сне была девушка. Пахла сиренью, таким весенним земным ароматом, который ни с чем не спутаешь. Он слышал ее прерывистое дыхание и чувствовал мягкие неуверенные губы.
В темноте сложно было рассмотреть ее лицо, но Лиам чувствовал, что знает ее. Он ощущал странную болезненную потребность ее поцеловать, но девушка все время ускользала. Откуда-то издалека доносился ее заливистый смех.
Осторожное, едва ощутимое касание по линии позвоночника - и смех сменился стоном. Длинные шоколадные волосы вились у кончиков, обрисовывали ключицу, спускались на грудь. Он следил за тем, как дрожат ее ресницы, как язык касается пересохших губ. С замиранием сердца ждал первого проникновения и, когда ощутил ее всю, по телу пробежала электрическая дрожь.
Секунда - и вместо девушки Лиам увидел темный потолок каюты, а вместо пронизывающего удовольствия почувствовал почти болезненную неудовлетворенность. Поднялся, одним махом допил виски, оставленный на столе и долго держал голову под ледяной водой.
Не помогло. К общему мерзкому состоянию добавились невеселые мысли. Во сне он соображал туго, но едва проснулся, понял, что за девица ему приснилась. Нельзя было думать о Хейн в таком ключе. Он собирался причинить ей боль, разрушить ее жизнь. А не трахать до помутнения. Нельзя даже мысли допустить о том, чтобы получать удовольствие от ее присутствия. От секса с ней.
Рикки Хейн не та девушка, которой можно и нужно наслаждаться. Если повторить себе это миллион раз, то удастся поверить.
Если не лукавить самому себе, то Лиам представлял ее немного другой. Более... вульгарной, более ограниченной. Он ждал, что ее легко будет загнать в угол, но каждый раз Рикки умудрялась его огорошить. Спросила, почему он ее ненавидит. Даже предположила, что Лиам волнуется за дочь. Интересно, она помнит детали той аварии? Или память услужливо скрыла все неприглядные моменты? Может, она даже верит, что жертва.