Любовь неукротимая

Сноу Хизер

Да Габриэль скорее отправился бы в преисподнюю, чем отдал Пенелопу Деннингсу!

Однако беспокойство оказалось напрасным.

– Помощь нужна? – спросил Деннингс у Картера, исподволь посматривая на Габриэля. Картер отрицательно покачал головой.

Черт бы его побрал! Неужели Деннингс намекал на вину Габриэля в том, что Пенелопа повредила ногу?

Габриэль раздраженно вздохнул и продолжил подниматься по лестнице, замедляя шаг лишь для того, чтобы старый слуга поспевал нести зонт над головой Пенелопы.

– Леди

Мантон споткнулась о корень, – объяснил он, едва достигнув верхней ступени и упредив вопрос Аллена.

– Я сама могу говорить, – проворчала Пенелопа на ухо Габриэлю. Тот пожал плечами, и она едва не вскрикнула: дернувшись от его движения, она оказалась прижатой к нему еще ближе.

– Я предупреждал, что прогулка – затея не самая лучшая, – прогнусавил в ответ Аллен, смерив пару неодобрительными взором и одарив особым вниманием капли воды, спадавшие с одежды на мраморный пол.

– Ерунда!

Габриэля изумил тон Пенелопы: не каждая леди сможет держаться так легко, пока ее, словно ребенка, несет на руках посторонний мужчина.

– Его светлости этим утром значительно полегчало. Если бы не мое неудачное падение, я бы сказала, что утро прошло восхитительно.

Габриэль раздраженно фыркнул. О да, полегчало… Однако все идет немного вразрез с планами новоявленной целительницы. Если Пенелопа надеется, что он так просто забудет прерванный разговор о Майкле, то она еще более сумасшедшая, чем он.

Но прежде всего она должна обсохнуть и показаться врачу.

– Леди Мантон сильно ушибла ногу. Боюсь, в ближайшие несколько дней ей будет нелегко самостоятельно передвигаться.

– Уверена, все не так плохо, – запротестовала Пенелопа.

– Ей придется остаться здесь до выздоровления.

– Боюсь, милорд, это невозможно, – возразил Аллен. – Викеринг-плейс – не отель.

Габриэль высокомерно взглянул на управляющего.

– Я знаю. Как и то, что пребывание здесь – удовольствие недешевое. И разумеется, я оплачу ее проживание, а также подкину заведению пару монет за беспокойство.

В конце концов, Габриэль по-прежнему является лордом Бромвичем. И пока этот титул принадлежит ему, он в состоянии сам распоряжаться финансами.

– Немедленно приготовьте для леди Мантон лучшую комнату.

– Я сомневаюсь, что… – начала Пен.

– Видите ли… – присоединился к возражениям Аллен.

Но Габриэль проигнорировал их обоих и развернулся на каблуках, не выпуская из рук Пенелопу.

– А пока, – повысил он голос, чтобы заставить обоих замолчать, – леди подождет в моих покоях. Аллен, пройдите вперед и отворите двери.

Боже, как же приятно вновь принимать решения и чувствовать ответственность. Это помогло Габриэлю вернуться к прежней жизни даже лучше, чем прогулка. За последние месяцы болезнь так изменила его, что он как будто потерял важную частичку себя. Променял ее на страх.

Габриэль поклялся, что больше не допустит такого. Какие бы сюрпризы ни приносила судьба, он никогда не забудет, каков он есть. Никогда, пока у него остается хоть капля рассудка.

Габриэль сделал несколько шагов вправо, чтобы дать понять Аллену: он ожидает, когда управляющий пройдет вперед и откроет дверь. Тот чуть поколебался, но все же выполнил приказание.

– Все подходящие комнаты уже заняты пациентами, – продолжал, однако, протестовать он, доставая увесистую связку ключей. Управляющий повернул ключ в замочной скважине несколько раз. – Вот разве что комнатки в мансарде… Но я сомневаюсь, подойдут ли они для леди.

Габриэль нахмурился: он не мог позволить им обращаться с Пенелопой как с прислугой.

– Исключено. Тогда она займет мою комнату.

– Вашу? – Аллен удивленно вскинул брови. – А где же будете спать вы?

– В мансарде, конечно.

Аллен неодобрительно ухмыльнулся.

– Прошу меня извинить, милорд, но мансардные комнаты не оборудованы так, как надлежит помещениям, предназначенным для людей вашего… состояния.

Унижение, подобно стреле, пронзило Габриэля.

– Приступы не следуют один за другим, – прорычал он. – За пару дней ничего не случится.

Аллен изобразил сожаление.

– В любом случае я подобного допустить не могу.

Он говорил успокаивающе, точно с капризным ребенком. Жалкий лжец. В подтверждение своих слов Аллен развел руками в угодливой манере, но Габриэль прекрасно знал, что управляющий наслаждается властью над пациентами.

Нет, это пора прекращать.

– Хорошо, – ответил Габриэль. – Принесите раскладную кровать в мою комнату. И я буду спать там. – Аллен открыл рот в изумлении, но Габриэль не позволил ему сказать и слова. – Пусть Картер всю ночь дежурит подле меня, если хотите. Тема закрыта.

На сей раз Аллен благоразумно отступил. Маркиз – редкость в Викеринг-плейс, ведь не так-то легко уговорить поселить здесь горячо любимого семейством больного. Неужели управляющий позволит себе разозлить Габриэля, чтобы тот потребовал у родственников перевести его в другую клинику? Нет, это повлечет за собой слишком большие потери, и не только финансовые: репутация Викеринг-плейс будет сильно подорвана.

Габриэль велел управляющему подать в комнату чай и горячую воду, а также доставить вещи Пенелопы.

Пенелопа решила промолчать, пока Аллен не удалится.

– Габриэль, я не могу здесь остаться, – едва закрылась дверь, сказала она.

Он посмотрел на нее сверху вниз, и Пенелопа поняла, что возражать бесполезно. На этом спор закончился.

Габриэль аккуратно поставил Пенелопу на пол, слегка придерживая, чтобы она не упала.

– Постой пока на левой ноге, а я помогу тебе снять накидку.