Любовь – она такая… (сборник)
Шрифт:
После того, как отец Марии проиграл все состояние, нанялся приказчиком к купцу Савельеву в город Уфу. Переехал в Уфу со своей семьей. Когда жили в Белебее, то жили в большом достатке, была прислуга: и прачка, и кухарка. А в Уфе уже этого не было. Квартиру снимали, в доме все делала одна мама, отец то на ярмарку уезжал, то в клубах пропадал.
Во время очередной беременности мама Марии подняла большой чан с водой, у нее случилось кровотечение, и спасти ее не удалось. В девять лет Мария осталась без мамы. Ивану Семеновичу долго горевать не пришлось. Он женился. Но продолжал вести светский образ жизни. И всё очень плохо
Мачеха сдала детей в детский дом, а Мария уехала к бабушке в Белебей.
Она опять встретилась со своей любимой семьей, любимыми подругами. Через полгода бабушка умерла. Дом уже был продан.
Перед смертью бабушка позвала Марию Абрамовну и попросила её не бросать Марию на произвол судьбы. Когда бабушку похоронили, Мария перешла жить к Марии Абрамовне. Время было очень смутное. Белые войска утром, красные ночью. И так почти каждый день. Имея семерых детей, кто возьмет чужого ребенка в свою семью? Самим бы прокормиться. Но Моисей Львович и Мария Абрамовна даже не задумывались об этом, вопрос решился только однозначно: Мария будет жить с нами. Жила она у них как родная дочь, Моисей Львович звал ее своей дочерью. Делать ей ничего не давали, что, не дай Бог, люди подумают или скажут, что они взяли её в прислуги. Если они шили платье своим детям, Марусе тоже заказывали и платье, и обувь. Одевали, кормили, поили и никогда в жизни её не попрекнули ничем.
Перед сном Моисей Львович и Мария Абрамовна всегда заходили в спальню к своим детям, чтобы пожелать спокойной ночи. На Марусю все любовались. Дети и родители просили Марусю распустить волосы и собрать на талии ночную рубашку и потом шептались. А ей говорили: «Не воображай».
– Маруся, – как-то сказал Моисей Львович, – к тебе сватался наш еврей, но я отказал, чтобы люди не подумали, будто мы тебя в свою веру взяли.
У Маруси нелегко в дальнейшем сложилась жизнь, но Моисей Львович, пока был жив, всегда приезжал к своей дочери Марии. А потом Великая Отечественная война.
Моисей Львович не воевал, так как был уже старый, но работал и в командировке умер от голода в 1943 году. У Марии в этом же году погиб сын. И связь на много лет была прервана. Мария Абрамовна прожила долго, умерла в возрасте восьмидесяти шести лет. Мария всю свою жизнь хранила добрую память об этих необыкновенных людях. Она всё-таки встретилась с Марией Абрамовной, приехала поклониться ей в ноги за то добро, которое она получила от этой семьи.
– Маруся, почему ты все время о чем-то думаешь, молчишь и такая печальная стала? Ты всегда была веселая! – спрашивала ее Мария Абрамовна.
А Мария, видимо, думала о многом, а может быть, перебирала в памяти всю свою трудную жизнь. И глядя на уже состарившуюся любимую Марию Абрамовну, вспоминала то далекое прошлое, которое никогда не сотрется из памяти.
Евгения
Шёл 1913 год.
Мария стояла около дома и держала в руках книгу. К ней подошла красивая большеглазая с вьющимися косами девочка и спросила:
– Что читаешь?
– Житие святых.
– О, разве такие книги надо читать! Тебя как
– Мария.
– А меня Женя. Пойдём со мной. Я тебе покажу свои книги. Мне десять лет, а тебе?
– Девять.
Мария приехала из Белебея в Уфу, мама у неё умерла, и папа здесь снял квартиру.
Женя жила в соседнем доме. Она была сироткой, и её воспитывала тётя. Жили они на чердачке, где снимали маленькую комнатку. Долго жила Женя на этом чердачке, до самой пенсии.
Женя родом из обедневших дворян. Папа её работал провизором в аптеке, а мама фельдшером, закончив Бестужевские курсы, умерла рано от чахотки. А отец тоже рано умер. Осталась сирота с тётей Таней, маминой сестрой. Они очень любили друг друга. И когда у Жени появилась внучка, её назвали Татьяной в память о замечательной тёте.
Женя показала Марии свою библиотечку, где было полно французских романов, и подружки зачитывались этими романами. Мария про житие святых потихоньку стала забывать. Папа у неё был атеистом и часто подшучивал над её преданным отношением к религии. Он в церковь-то ходил только для того, чтобы красивых девочек высмотреть. Там он и маму Марии приглядел.
До встречи с Женей Мария хотела стать святой и читала божественные книги тайно от отца, где-нибудь в уголочке при свече и стоя на коленях. А тут и Женька, подружка в тон её папе, подвернулась. И началась дружба, которая длилась почти век, всю их долгую, трудную и очень сложную жизнь.
Мария звала Женю только Женька. А Женя звала её – Мария или Муська. Трудно вспомнить какое-нибудь событие в жизни Марии, чтобы оно прошло без Женьки. Мария всегда и в радости и в горе бежала к Женьке. Она ей была самым близким и можно сказать самым родным человеком. Женька ей встретилась в самую трудную минуту и внесла в её жизнь струю беззаботной радости и новой жизни.
Женя закончила полный курс Мариинской гимназии. Впоследствии работала ревизором в Горфинотделе. Её имя вписано золотыми буквами в книгу почёта города. А жить продолжала всё на том же чердачке. Прежде люди были какие-то другие. Им не главное было – где жить и во что нарядиться. Главное было – каким жить и как.
Она была большим патриотом своей родины. Когда в России началась революция, Женя её приняла очень близко, стала краснокосыночницей (это было такое движение за революцию). Она переболела тифом, обритая налысо надевала красную косынку, а в районе лба приделывала имитацию волос и шла на собрание. Училась на курсах повышения квалификации в Ленинграде. Первоклассный специалист в своём деле. Ни в какой партии не состояла никогда. По убеждениям была во всех вопросах очень прогрессивным человеком.
Когда Мария рассталась со своим первым мужем, то из Петропавловска (Казахстан) поехала ни к кому-нибудь, а к Женьке, на этот пятачок на чердачке, где её пригрели с двумя детьми и дали отдышаться после всех переживаний. После окончания войны Мария с семьёй уехала к мужу в Восточную Пруссию, где стояли наши войска. Её мужу предложили там остаться на работу, но Мария категорически заявила:
– Нет, ни за что не останусь на чужой земле. Только в Уфу, только к Женьке!
Женька для семьи Марии – воплощение радости и праздника. Никогда ни одно событие и ни один праздник не проходили без Женьки. Но бывала она и очень строга. Если она кем-то недовольна, то источник этого недовольства получал сполна.