Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)

Легостаев Андрей

Сарлуза освободила на мгновение рот от зажимавшей его руки и закричала:

– Врет он! Свер...

– Молчать!
– заорал священник и Сарлуза притихла (сильная рука вновь сомкнула ей губы). Зрачки колдуньи расширились от того, что она увидела в глазах отца Свера.
– Увести ее! В Рэдвэлл, в подземелье!
– приказал он и воины чуть ли не волоком потащили бьющуюся в тщетных попытках вырваться Сарлузу, руки ее уже были связаны за спиной. Священник повернулся к сенешалю: - Или приказать отвести ее к нам?

–

В замок, - согласился сэр Бламур и приказал четверым воинам сопровождать священников.
– А как вы здесь оказались?
– вежливо поинтересовался сенешаль.

– Его Преосвященство получил письмо от неизвестного, где рассказано о колдовской пещере Сарлузы и подробно описан вход. Наверное, из селян кто-нибудь подсмотрел, но сам рассказать побоялся. Вы идете в замок?

– Чуть позже, - сказал сенешаль.
– Мы все здесь должны осмотреть.
– Он не хотел говорить священнику, что Уррий ушел вслед за Князем Тьмы. Но и покидать пещеру пока Уррий не возвратится ни он, ни Эмрис с Ламораком не собирались.

– Хорошо.

Священник еще раз прочитал молитву, держа на вытянутой руке крест и повернулся к выходу из пещеры, чтобы удалиться вслед за арестованной колдуньей и, не теряя времени, приступить к следствию.

– А что вы сделаете с Сарлузой?
– не удержался от вопроса Эмрис.

Священник, уже выходя из пещеры, оглянулся.

– Ее вина несомненна, - сказал он.
– Как и полагается поступать с колдунами, связавшимися с силами Зла, ее сожгут на костре!

Глава двенадцатая. ДВОРЕЦ ЛУЦИФЕРА

"И был я один с неизбежной судьбой,

От взора людей далеко;

Один меж чудовищ с любящей душой,

Во чреве земли, глубоко

Под звуком живым человечьего слова,

Меж страшных жильцов подземелья немова."

Фридрих Шиллер

– Иди, - сказал Белиал.
– Во дворце ждут тебя.

Уррий обернулся.

Князя Тьмы рядом не было.

Уррий стоял один на дороге, которая вела к замку Луцифера. В другую сторону она уходила в бесконечность, до самого горизонта пролегла ее извивающаяся серебристая лента. Три луны - две невероятных размеров и какие-то оранжевые, а одна, как настоящая, но изумрудно-зеленая, висели в небе и пристально разглядывали юношу.

Вокруг не было ни души.

Уррию стало страшно и одиноко.

За пределами дороги, вымощенной квадратными кирпичами из блестящего металла очень похожего на серебро, простирались дикие болота, одним видом наводящие ужас. В фиолетовом свете ночи (почему ночь, ведь должно быть утро?!) болота были поистине кошмарны - из них торчали кривые корневища, словно руки страшных чудовищ, громадные пузыри глухо ухали на отвратительной темно-бурой поверхности. Зловоние исходило от дьявольских болот, пропитав всю местность.

Уррий посмотрел на Гурондоль, который он сжимал в руке. Если бы его хотели убить, то сделали бы это гораздо проще, - решил Уррий.

Но все равно было немного страшно. Он засунул меч в ножны и, вздохнув, отправился вперед.

Когда идешь один по длинной дороге - хорошо думается. Особенно, когда есть о чем подумать. Унылый пейзаж по обочинам, на который смотреть не хочется, безжизненная пустота на серебряной ленте дороги и звенящая тишина, изредка нарушаемая невнятным глухим стоном и урчанием. Ноги сами мерно несут вперед, глаза проверяют путь - а мыслями ты далеко отсюда, в замке, где...

Он, Уррий оказался не простым человеком - наследником бога Алвисида. Уррий не осознал еще это до конца. Как ему теперь жить и чем руководствоваться, что это меняет?
– он не знал. Но за несколько дней привык к самой мысли об этом. А тут выясняется, что у него все не как у обычных благородных рыцарей - даже любовь. Одна его возлюбленная - дочь озерного царя, удивительная Лорелла. А другая возлюбленная... колдунья, едва не погубившая его друзей, приспешница Дьявола.

Уррий потянулся к нательному крестику и вдруг обнаружил, что его нет на груди. Стало еще страшнее, но изменить ничего было нельзя и Уррий продолжал шагать по направлению к мрачному дворцу.

Сарлуза... Уррий прислушался к своим ощущением и понял, что по-прежнему он любит ее. Хоть вонзи меч в сердце, чтобы не разрывалось между двумя красавицами - ничего не поделаешь. Уррий поражался самому себе - ведь совсем недавно, несколько дней назад он искренне считал, что безразличен к служанке, что она нужна ему лишь для удовлетворения плоти. Нет, оказывается не так! Уррий не желал, чтобы она исчезла из его жизни. И то, что она оказалась служительницей Темных Сил, как ни странно, не отвратило от нее Уррия, - наоборот.

Юноша сам не понимал своих чувств и страдал от этого.

Взгляд отметил какое-то изменение на дороге. Уррий отвлекся от дум.

Впереди, на левой обочине, ярдах в пятистах, возвышался высокий плоский прямоугольник, из которого непонятным образом лился свет. Уррий ускорил шаг. Подойдя к неизвестному сооружению, он увидел, что это зеркало. Такое же, как в колдовской пещере. Там, в зеркале, стояли у волшебного стола, освещаемые пламенем в очаге сбоку от зеркала (самого очага не видно) и четырьмя колдовскими свечами, его друзья и сенешаль.

– ... кровати и стол, заставленный всевозможными продуктами, говорил Ламорак.
– В графинах оказалось очень вкусное вино, в вазах - фрукты, я некоторых до того и не видывал никогда...

– Ламорак!
– позвал Уррий. Ламорак не услышал.

Уррий понял, что они его не видят. Но он может пройти к ним он чувствовал, что прозрачнейшее, дьявольской чистоты стекло, пропустит его обратно, так же как и впустило.

Но не для того же его приглашали! Неужели Дьявол считает, что у него не хватит терпения дойти до замка и узнать, зачем его сюда затащили?