Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)

Легостаев Андрей

– И ты считаешь, что подлостью будет...

– Мое бездействие, в то время, когда женщине, любящей меня, грозит смерть!
– воскликнул Уррий порывисто.

Епископ тяжело вздохнул.

– Уррий, ты уверен, что она любит тебя?

– Да. Я чувству...

Епископ остановил его властным жестом руки и сказал, устало закрыв глаза:

– Уррий, по приказу Белила, Князя Тьмы, она проверяла всех мужчин рода Сидмортов на силу Алвисида. Силу мог обнаружить амулет, данный ей Белиалом, и только в момент, когда носитель силы обладал женщиной. Сарлуза

спала и с твоим отцом, и с отцом Свером, и со всеми тремя твоими братьями. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно только сегодня.

Уррий сел, вернее упал, в кресло. Слова отца Гудра сразили его. Он не мог осознать этого.

– Вы уверены, Ваше Преосвященство?
– спросил он.

– Да, - сухо сказал епископ.
– Ты был последним, но никак не поддавался на ее кокетство. Ей пришлось очаровывать тебя колдовством. Только не колдовством она добилась тебя - трудно воздействовать колдовством на наследника Алвисида, не по плечу молодой колдунье...

– Ваше Преосвященство, - Уррий овладел собой и встал.
– Я хочу видеть ее. Вы можете мне помочь?

– Тебе это очень надо?

– Да.

– Хорошо, Уррий. Но казнь отменить теперь не в моих силах, увы. Слишком поздно.

– Я теперь не знаю, что и думать, - растерянно признался Уррий.
– Я должен поговорить с ней.

– Каррин проведет тебя, Уррий.

Он позвонил колокольчиком. Вошел Каррин и приблизился к господину. Тот тихим голосом дал ему указания - слуге пришлось наклониться, чтобы лучше слышать. Каррин кивнул, выслушав до конца и подошел к дверям. Уррий встал.

– Спасибо за все, Ваше Преосвященство, - сказал юноша.
– Мы еще увидимся.

– Вряд ли, - прошептал старый епископ, но Уррий его уже не слышал.

x x x

Тяжелая дверь приоткрылась и юноша, держа в руке данный Каррином факел, вошел в темницу. Дверь захлопнулась за ним.

Сарлуза лежала посреди мрачного каземата на каменном полу в тусклом луче света, пробивавшегося из маленького окошка под самым потолком. Голова ее со спутанными волосами, которые так нравились Уррию, лежала на подложенной руке. Рубашка была разорвана, полностью обнажив спину, и в слабом освещении Уррий увидел, что ее великолепное белое тело покрыто грязью и кровоподтеками.

– Вернулся, изверг, тебе показалось мало?
– спросила пленница, не поднимая головы.

– Сарлуза, это я, - тихо сказал Уррий.

– Уррий!

Сколько, чувств, сколько радости прозвучало в этом слове! Вся злость, клокочущая в молодом рыцаре бурлящим кипятком моментально превратилась в пену и испарилась, не оставив на стенках его души ни малейшего осадка!

Она вскочила на ноги, подбежала к нему и рухнула перед ним на колени. Подняла на него заплаканные глаза, хотела что-то сказать, но лишь рыдания вырвались из ее груди. Она обхватила его руками за спину и прижалась всем телом к возлюбленному.

Уррий сглотнул набежавший ком, и непроизвольно поднял факел высоко над головой - чтобы случайно не опалить ей волосы.

Он почувствовал, как плоть его набухает,

распирает материю, ощущая рядом ее губы, чувствовал как дрожит все его тело, как стремится слиться с ней. Да, он любит ее. Он вспомнил, как вчера, когда он пытался выгнать ее, она кинулась целовать его плоть - разве бы сделала это какая-нибудь женщина, если бы не любила?!!

Он хотел ее спросить, поговорить с ней, хотел узнать, что думает она. Уже знакомая ему тупая боль налилась в затылке и он вдруг прочувствовал в голове ее страстные, сбивчивые мысли.

Как многое она ему сказать хотела! О любви, внезапно поглотившей ее целиком, о страхе смерти, обуявшем ее, и что она готова умереть ради любви и с именем Уррия на устах, что она отреклась ради Уррия от Белиала и волшебное колечко испарилось в дым, что она безумно счастлива видеть его, что теперь она может и умереть, зная что он любит ее, что ей не давала покоя тревожная мысль - все ли с ним в порядке, не сделал ли с ним что Белиал, жив ли Уррий.

Она хотела сказать, но не могла - она лишь прижималась сильнее к Уррию, пропитав слезами ткань его одежды. Уррий тоже молчал, держа высоко в руке факел, а левой теребя ее густые прекрасные волосы, проводя по нежной коже плотного плеча и теплой, изумительно приятной шеи.

Он не знал, сколько они простояли так, прижимаясь друг к другу - время перестало существовать. Они словно пытались напиться ощущением друг друга - она, чтобы умереть, с этим ощущением в сердце, он, чтобы сохранить его на всю жизнь.

Но скрипнула дверь и Каррин позвал Уррия.

– Я спасу тебя, Сарлуза, - пообещал Уррий, сам не веря в то, что говорит.
– Я люблю тебя, Сарлуза!

Он ласково и осторожно освободился из ее объятий и шагнул к дверям.

– Уррий! Я люблю тебя!
– вскричала вслед ему, словно очнувшись от чудного дурмана, Сарлуза.
– Я никогда ни кого не любила, кроме тебя, Уррий! Ты лучше всех - ты моя жизнь!

Уррий знал, что она действительно до него никого не любила.

Он решительно направился по коридору к выходу. Епископ сказал, что казнь отменить невозможно - поздно! Раз это сказал отец Гудр, значит, он ничего не способен сделать. А если не способен он, то что может сделать Уррий?!

Уррий вдруг впервые за весь день вспомнил о Лорелле. Что, если бы в подземелье была сейчас она? Он бы разнес весь замок, чтобы спасти суженую, даже если бы на пути его встал родной отец с мечом в руке. Да, для Лореллы он бы сделал это, он любит ее.

Значит, Сарлузу он не любит?

В душе Уррия все клокотало, ему не хватало воздуха.

Он любит Сарлузу! Так же как Лореллу - не меньше. И если он готов сделать все возможное для Лореллы, то он должен сделать это и ради Сарлузы!

Но как ее спасти? Как?!!

Он вернулся к себе, в соседней комнате весело разговаривали Эмрис и Ламорак.

Уррий нервно подошел к сундуку, достал ларец из желтого камня, раскрыл.

– Вставай, - сказал он.

Посланец Алвисида выпрыгнул из своего убежища и расселся в воздухе перед юношей.