Любовь первая, любовь бурная
Шрифт:
В глубине сердца он отказывался верить, что Бриана может быть мертва, отказывался думать, что больше никогда не увидит ее. Но после стольких месяцев разлуки он почти оставил надежду.
Адам сложил телеграмму и положил в карман ближе к сердцу.
Она жива.
Скоро, пообещал он себе, как только сможет устроить это, он поедет в Винслоу и снова будет с ней. Он признается в любви и попросит ее выйти за него замуж. Есть надежда, что Бриана примет его предложение. Если же нет, Адам будет добиваться ее руки и сердца — цветами, и конфетами,
Волнение возрастало, и он начал мерить шагами пол. К концу следующего месяца его помощник вернется из форта Пек. Поскольку здесь все спокойно, шериф Трент может отправиться в одну из своих обычных поездок в Джефферсон.
С небольшой остановкой в Винслоу.
Взяв шляпу, Адам Трент вышел из офиса на дневную прогулку, представляя, как удивится Бриана Бьюдайн, когда он появится на ее пороге с букетом цветов и предложением.
— Глава 19 —
Следующие несколько дней прошли спокойно. Было достаточно работы по домашнему хозяйству, чтобы занять Бриану и Шункаха от зари до темна, а потом они возвращались в дом помыться, отобедать и провести несколько спокойных часов у огня.
В один из таких прохладных вечеров накануне лета преподобный Мэтью Джексон пришел с визитом.
Бриана почувствовала, как краска заливает ее щеки, когда открыла дверь и увидела священника, стоящего на крыльце.
— Преподобный! — воскликнула она, как никогда остро ощущая увеличившиеся размеры своего живота. — Я… как приятно видеть вас!
— Добрый вечер, мисс Бьюдайн, — официально ответил Мэтью Джексон. Он метнул взгляд на живот и быстро отвел глаза в сторону. Итак, это была правда. Новость о том, что Бриана Бьюдайн вернулась в Винслоу, беременная и одна, очень быстро распространилась по городу. Уже несколько прихожан говорили ему об этом.
— Я слышал, что ты вернулась, и позволил себе прийти, чтобы поприветствовать тебя дома и выразить свои соболезнования по поводу кончины твоего дяди.
— Спасибо, — пробормотала Бриана.
— Я бы пришел раньше, но был в отъезде.
— О?
— Скончался мой отец, и я ездил домой, чтобы утешить матушку и позаботиться о похоронах.
— Мне жаль.
Мэтью Джексон кивнул.
— Ты не возражаешь, если я зайду на несколько минут?
Бриана заколебалась. В гостиной был Шункаха Люта, который не мог выйти из комнаты незамеченным. Не то, чтобы она стыдилась его, но он разыскивалсяза убийство Макклейна, и чем меньше людей будет знать о его присутствии здесь, тем лучше.
— Что-нибудь не так? — спросил Мэтью Джексон.
— Нет, я… пожалуйста, входите.
Мэтью Джексон снял шляпу и вошел в гостиную. Глаза его расширились, когда он увидел Шункаха Люта, стоящего у камина. Преподобный, приоткрыв рот, смотрел на индейца, одетого в штаны из оленьей кожи, рубаху и мокасины. Его черные волосы свободно опускались на плечи, шнурок из красной материи не давал им падать на лицо.
Была
— Преподобный, это мой муж, Шункаха Люта. Шункаха, это преподобный Джексон.
Шункаха встретил взгляд белого человека, руки сжались в кулаки. Что заставило Бриану пригласить этого мужчину в дом? Возникнут новые проблемы.
— Не хотите ли присесть, преподобный?
— Что? О, да, спасибо, — он опустился на софу и посмотрел на Бриану. — Где… когда… — Он прочистил горло. — Как долго вы женаты?
— Больше года.
Мэтью Джексон рассеянно кивнул.
— Пожалуйста, поймите правильно мой вопрос, но где вы нашли священника, который обвенчал вас двоих?
— Мы не искали, — Бриана вызывающе приподняла подбородок. — Шункаха и я просто обменялись клятвами.
— Понятно.
— Вы не одобряете?
— Такая женитьба не является законной, — заметил Мэтью Джексон, — и не признается церковью. Вы, конечно, знаете, что ваш ребенок будет считаться ублюд… — он не договорил слово и настороженно глянул в сторону Шункаха Люта.
— Ублюдком, — процедил тот, едва разомкнув губы.
— Да.
— Я думаю, теперь вам надо уходить, — сказал индеец. Лицо его потемнело от гнева, глаза наполнились яростью. Как посмел этот васикуприйти сюда и оскорблять его жену!
— Пожалуйста, — священник примирительно протянул руку. — Выслушайте меня. Я не хотел обидеть вас. Но вы должны понимать, что ваш… союз не будет никогда признан. — Он пристально посмотрел на Бриану. — Жители города будут шокированы, узнав, что ты отдалась индейцу. Женщины будут избегать тебя, а мужчины… — Он бросил быстрый взгляд на Шункаха, соображая, стоит ли продолжать.
— А мужчины? — холодно спросила Бриана.
— Боюсь, они не будут относиться к вам с уважением…
— Мне плевать, — резко ответила Бриана. — Я люблю Шункаха. И горжусь тем, что ношу его ребенка. Пусть люди говорят все, что им заблагорассудится. Ничто не сможет изменить моих чувств.
Глаза Мэтью Джексона обратились к огню, ярко горящему в камине. Ему всегда очень нравилась Бриана. Он знал ее шесть лет, и за все это время она ни разу не выглядела счастливой. Ее тетя и дядя гадко обращались с ней, никогда не разрешали общаться с ровесницами и (тем более) с ровесниками, загружали работой на ранчо так, что совсем не оставалось времени на развлечения, и у девушки не было ни единой возможности встречаться с молодыми людьми, жившими неподалеку. А сейчас Бриана была влюблена в индейца. Впервые, признал священник, она счастлива. И не просто выглядит счастливой. Он заметил, как светятся ее глаза, когда она смотрит на индейца, услышал гордость в голосе, когда она представляла мистера Шункаха Люта как своего мужа.