Любовь по инструкции
Шрифт:
Такой красивый волк. Ой, нет — волколак. Могучий, сильный и очень привлекательный.
Серая подпрыгнула передними лапами и протранслировала — хочу бегать вместе с Лобо, бок о бок — всю ночь!
«Насчет тебя даже не сомневаюсь. Но, хочет ли Лобо?»
«Очень!» — волчица показательно потянулась, зевнула, лязгнув зубами, и наклонила голову набок:
«Ты такая серьёзная и неприступная, что самец боится лишнее слово сказать. Вильни ему хвостом, прищурь глаза и поведи мордочкой, а, потом припади на передние лапки
«Серая! Что Верховный обо мне подумает?»
«Пока не попробуешь — не узнаешь!» — и свернулась клубком.
Татьяна вспомнила, как однажды Андрей спрашивал её — хотела бы она ещё детей.
Вот же, недогадливая она! Ведь, это он насчет себя почву прощупывал… О, Луна, неужели??
От мысли бросило в жар.
Так, Таня, бери себя в руки! Тебе нравится этот волколак? Хотела бы ты, что бы он был не только отцом детям, но и мужчиной для их матери?
Ответ «да» на оба вопроса. Так, чего же ты ворон считаешь?
На следующий день она принарядилась с утра и караулила вертолёт, постоянно выглядывая в окно.
Но Верховный не прилетел.
И на другой день — тоже.
Машинально выполняя домашние дела, занимаясь с младшими и Станиславой, Таня всё прислушивалась, но Андрей так и не появился.
Что ж, он облачен большой властью, у него масса дел. И так удивительно, как он выкраивал почти каждый день по три-четыре часа.
Но ей его не хватало. Как оказывается — очень не хватало. Вот так — влюбилась?
Андрей прилетел только на пятый день.
Таня уже не ждала, перестала наряжаться, ходила, как обычно — в домашнем.
Выпал свежий снег, и, пока близнецы спали под присмотром бабы Маши, Таня со Стасей за домом строили горку.
— Надо больше наклон и утаптывать лучше, — голос Волкова раздался внезапно.
Они так увлеклись, что пропустили вертолёт?
— Давай лопату, сейчас сделаем в лучшем виде.
Как ни в чём не бывало, Андрей забрал из рук Тани снеговую лопату, подцепил большой пласт снега, перенёс его на горку и звучно прихлопнул. Ещё пласт, и ещё — горка росла на глазах. Таня и Стася принялись таскать снег в ведрах.
— Всё, достаточно, решил мужчина. — Теперь надо водой поливать. Стоп, воду я сам принесу.
Стасе не терпелось опробовать горку, а Тане — узнать, что так задержало Андрея, и всё ли в порядке.
Залив сооружение, Волков объяснил Стасе, что надо подождать до завтра.
— Лёд хорошо схватится, и можно будет кататься, — говорил он. — А, если сейчас поехать, то и попу намочишь, и горку развалишь.
— Я подожду, — вздохнула девочка.
— Домой беги, смотри, штаны у тебя колом стоят. И варежки мокрые. Простынешь! — Таня озабоченно осмотрела одежду ребёнка.
— Да, у тебя самой вся одежда колом стоит! — ахнул Андрей, взявшись за ее руки.
Снял варежки, растер ладони и пальцы, наклонился, отогревая
Таня замерла, а потом качнулась ему навстречу и, обмирая от страха, прижалась щекой к его непокрытой голове.
— Кто бы говорил, — тихо проговорила она, — сам, вообще, без шапки!
— Я на Аляске родился, и детство провёл, — также тихо ответил мужчина и, прижав её руки к своей груди, медленно поднял голову и выпрямился. — Нужен намного более сильный мороз, чтобы мне понадобилась шапка.
Таня попыталась отшатнуться, но её руки были в плену, даже на шаг отойти не получилось.
— Таня, — голос Андрея прервался.
Мучительно покраснев, Татьяна опустила голову.
— Ну, что ты? — мужчина притянул её ближе, легко дотронулся до подбородка, вынуждая посмотреть на него.
И прошептал:
— Ты — самая красивая, самая необыкновенная, самая желанная волчица. Если бы я осмелился…
Татьяна не могла отвести глаз — Волков смотрел так зовущее, так горячо, что она не выдержала.
Сморгнула, качнулась навстречу и прижалась к его груди.
— Таня! Танечка, — хриплый шепот, обжигающее дыхание, легкое прикосновение губ и тут же, громкое, — да ты совсем замерзла!
Андрей подхватил Татьяну на руки и бегом понёс в дом.
— Пусти, я же сама могу идти, — запротестовала женщина, но они уже были возле двери.
— Открывай, — попросил мужчина, — у меня руки заняты.
Таня потянула на себя дверь, и Волков внёс её в сени.
— Открывай, — теперь пришла очередь внутренней двери.
— Ты меня так и будешь на руках носить? — поинтересовалась Татьяна?
— Буду.
— И — как долго?
— Всю жизнь.
Андрей пронёс её мимо кухни, мимо довольно улыбающейся Марии, мгновенно пристроившей Станиславу помогать.
— А, давай-ка, Стася, пельмешек налепим? Я буду муку просеивать, а ты подавать соль, яйца.
— Разрешишь мне самой лепить? — заинтересовалась девочка, сразу забыв, что дядя Андрей маму на руках носит.
В комнате мужчина бережно посадил её на кровать и принялся снимать валенки, потом — пуховик. Стянул шапку, ласково проведя пальцами по волосам и, встав на колени, поцеловал.
Ласково, нежно, сладко-сладко!
— Таня! — выдохнул ей в губы. — Танечка! Скажи, ты разрешишь за собой ухаживать? Пойму, если отвергнешь — я не смогу дать тебе ещё детей. Но я жить без тебя не могу. Не видел пять дней, думал, не дотяну.
И замер, всматриваясь в её глаза.
На душе стало так легко!
Татьяна провела рукой по его волосам, улыбнулась:
— Разрешаю. Ухаживай! — и добавила. — У меня уже есть сын и две дочки. По-моему, детей достаточное количество.
Андрей выдохнул — оказывается, всё время, пока он ждал от неё ответа, он не только замер, но и дыхание задержал — и опять сгрёб её в охапку.