Любовь по завещанию

Брук Кристина

Джейн недоверчиво смотрела на него:

— Все?

— Да, все. От красивой женщины они хотят только одного, просто некоторые скрывают это лучше других.

Он назвал ее красивой!

Ох, Константин восторгался ее красотой каждую ночь в спальне, но это случайное напоминание казалось ей куда более убедительным. Глупенький. Она совсем не красавица. Джейн точно знала это, почти полжизни проведя в тени прекрасной Розамунд.

— Фактически, — передразнил ее Константин, и его лицо смягчилось, когда он притянул ее к себе, — могу сказать

по собственному опыту, что хочу тебя прямо сейчас. В эту самую минуту. И в любую другую минуту дня. — Он провел губами по линии волос у нее на лбу, потом поцеловал в висок.

Пальцы Константина коснулись ее подбородка, потом запрокинули голову. Он наклонился к Джейн:

— Каждую минуту, когда мы не вместе, я тоскую по тебе и не могу дождаться, когда ты снова окажешься в моих объятиях.

Он целовал ее нежно, глубоко и долго. Джейн потеряла все свое здравомыслие в этом сладком исследовании. Воля полностью оставила ее. Она принадлежит Константину. И если он хочет взять ее прямо здесь, в этих зарослях, она не станет протестовать.

— Значит, я хочу тебя из-за денег? — пробормотал Константин, касаясь губами ее щеки. Он тихо засмеялся, его теплое дыхание щекотало ей ухо. — Ох, Джейн!

Он снова нашел ее рот, и она тихо застонала, прижимаясь к нему. Ее тело, казалось, вспомнило удовольствия минувшей ночи, желание все нарастало в ней.

Константин наконец прервал поцелуй и прижался лбом к ее лбу. Потом протяжно выдохнул.

— Я забыл, что мы не одни.

Из кустов донесся громкий стон. Повернувшись, они увидели, что Трент, шатаясь, поднимается на ноги.

— Ты мне за это ответишь, Блэк!

Константин щелчком смахнул с рукава пылинку.

— И не подумаю.

— Так мне назвать тебя трусом?

Джейн почувствовала, как напряглась рука Константина.

— Послушайте, Трент. Вы знаете, что вашей ноги здесь не должно быть. Я помолвлен с этой леди и застал ее сопротивлявшейся вашим гнусным объятиям. И если ваш расквашенный нос удовлетворил мою задетую честь, вам не стоит настаивать на дуэли.

Трент дернул галстук.

— Монфор запретил этот брак! Герцог никогда этого не допустит!

— Я, кажется, уже дал вам повод уйти, Трент. Но оставайтесь, если хотите. Вышибить из вас мозги доставит мне несказанное удовольствие.

— Константин! — укорила Джейн.

— Ах, уже Константин?! — От унижения к гневу Трента примешивалось что-то отвратительное. — Полагаю, ему-то вы позволяли поцелуи! Что ж, возможно, вы не знаете характер человека, с которым имеете дело, но я-то знаю. Он сделал ребенка горничной в этом доме, а потом бросил обоих. Да! Ваш драгоценный Люк, миледи, — сын Константина Блэка.

Это заявление произвело эффект, о котором Трент мог только мечтать. Джейн ахнула. Ее взгляд метнулся к Константину, который стал чуть ли не белее своего галстука.

— Это ложь! — крикнула она. — Скажи ему, Константин!

Константин по-прежнему ошеломленно молчал, и Джейн чуть

менее уверенно сказала:

— Это неправда. Да, Константин?

Ее тон был недостаточно убедителен. Взгляд Константина был полон нескрываемой боли.

— Какой горничной? — поразительно спокойно спросил он и повернулся к Тренту. — Вайолет?

— О Господи! — с отвращением поморщился Трент. — Сколько горничных ты погубил? Конечно, Вайолет. Дело замяли, а выставили ее, как только выяснилось, что она беременна. Несомненно, ей хорошо заплатили, чтобы она не распускала язык. А когда она умерла, ее родные привезли ребенка сюда. — Губы Трента презрительно скривились. — Твой дядюшка всегда был мягковат. Он взял Люка, объявив дальним родственником.

Это звучало весьма и весьма правдоподобно. В отчаянии Джейн сказала:

— Это неправда! Неправда! Да, Константин?

Он говорил, что в юности был необузданным, что рано познал любовь к женщине. Но описывал свои грешки как безвредные проделки. Он действительно считал, что соблазнить горничную в доме дядюшки — это безобидная выходка?

Константин не отвечал ей и не смотрел на нее. Он с мрачным видом глядел вдаль, словно проигрывая в уме историю. Его сильная шея судорожно дернулась, когда он с трудом сглотнул.

От ужаса к горлу подкатывала тошнота, Джейн старалась отогнать подступавшие слезы.

— Константин?! Скажи что-нибудь! Почему ты не защищаешься?

Он долго смотрел на Трента, прежде чем заговорил.

— Защищаться? — медленно сказал он. — Какой в этом смысл?

Не взглянув в сторону Джейн, Константин повернулся на каблуках и ушел.

У Джейн было такое чувство, будто она сорвалась со скалы. Мир все быстрее кружился перед ее глазами. Она стояла, чуть покачиваясь и прижав руку к животу. Не сразу удалось ей перевести дыхание.

Она повернулась к Тренту.

— Это неправда, — сказала она тихим дрожащим голосом. — Я в это не верю.

Он осторожно коснулся разбитого носа, из которого капала кровь, но глаза его торжествующе светились.

— Уж поверьте. Фредерик сам сказал мне об этом. Да и Блэк это фактически признал. Разве вы не слышали этого труса?

Да, она слышала. Константин не признался. Но манеры и слова выдавали его.

Даже если и так, Джейн по какой-то глупой причине надеялась, что всему есть объяснение.

Возможно, она даже простила бы его, если бы он показал, что сознает, насколько скверен его тогдашний поступок. Но ведь Константин этого не сделал? Как она могла полюбить человека, чьи моральные принципы настолько не совпадают с ее собственными?

— Нет, — прошептала Джейн. — Не может быть, что это правда.

Она пошла за Константином.

— Поверьте в это, Джейн, — сказал ей вслед Трент. — И не губите себя из-за него!

Рыдания разрывали ей грудь. Джейн лихорадочно замотала головой. Если она расплачется, то не сможет сохранить ясную голову для предстоящего разговора.