Любовь под бой барабанов
Шрифт:
Мне принесли сухую одежду, Сколль молча заваривала чай из тех трав, на которые указала хозяйка дома. Локи до сих пор не давали войти, теперь снаружи с ним бурно спорил Ивар.
— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит?
— Переоденься. Люди часто болеют, — ответил альв.
Ну и пожалуйста. Я скрылась в спальне Лаувейи и Фарбаути и с удовольствием стянула с себя мокрую одежду, прилипшую к телу и создающую дискомфорт. Быстренько переоделась в льняную плиссированную сорочку, поверх надела шерстяную одежду, которая держалась на двух петлях, прикрепленных к брошам.
Когда вышла и уселась рядом с очагом, мне тут же вручили чашку с горячим питьем. Лаувейя снова занялась своими клубками. Альвар заботливо укутал меня в шкуру медведя.
— У вас есть масло? — спросила у хозяйки. — Или что-то подобное? Попробую снять кольцо.
— Не получится, дитя. Оно выбрало тебя.
— Что значит выбрало?
Я отхлебнула небольшой глоток с ноткой чего-то цитрусового.
— Не все легенды передавались людям. Что-то специально искажалось, а что-то держалось в строжайшей тайне. Это кольцо Йормунганда. Он его носил еще до того, как его отправили под воду, до того, как Тюр обманул Фенрира, чтобы надеть на него путы. Мои внуки и внучка ходили к норнам, которые предсказали, что Фенрира закуют, а освободит его девушка, которую выберет кольцо Йормунганда.
— То есть причина Рагнарёка не Фенрир? А эта девушка?
— Ты слушаешь, но не слышишь… А еще ты нетерпелива. Эх, молодость. Это не все, что сказали норны. Эта девушка станет, как говорят греки, ахиллесовой пятой Фенрира. Что-нибудь случится с ней, и волк погибнет.
— Буквально или фигурально?
— Мы этого не знаем.
— Разве Фенрира во время Рагнарёка не должен убить Видар? Сын Одина и бог отмщения.
Лаувейя пристально посмотрела на меня, отчего внутри все сжалось. Могло ли быть такое, что пока будут сражаться Фенрир и Один, Видар доберется до девушки… До меня. Нет! Они ошиблись! Я не та, о ком говорили норны!
— По-твоему, война это всего лишь четко расставленные фигуры на шахматной доске? — тихо спросил Альвар, тревожно поглядывая на дверь. — Нет. Это множество вероятностей. Измени ход, и игра пойдет по-другому.
— Вселенная любит равновесие, — мягко продолжила Лаувейя. — Слабым местом Бальдра была омела. Фенрир же волк, оборотень. Эти существа верные, поэтому и слабое место соответствующее. В любом случае кольцо выбрало тебя. Теперь вы связаны. Без Фенрира ты тоже можешь погибнуть. Кроме него тебя защитить некому.
— Вот уж неправда, — огрызнулся Альвар. — Что он может ей дать? Только риск. Она заслуживает большего.
— Это чего же? — зло спросила Сколль. — Твоих концертов? Или может помутнения сознания? Про уважение к мнению женщины ничего не слышал?
— Ты ее защищаешь, варг?
— Мне на нее плевать, — Сколль вздохнула и сцепила зубы, — было. Теперь она — наш ключ к мести и спасению. Ты полный дурак, если думаешь, что варги отдадут ее.
Ее слова ударили по мне, словно хлыстом. Только что вслух заявили, что я стану пленницей. Беспомощный взгляд метнулся к Альвару, который кивнул, подтверждая догадку, а потом ободряюще подмигнул. Как бы альв не злоупотреблял
После того как я просохла и отогрелась, мы начали собираться в Утгард. Чтобы не выделяться, мне предстояло и дальше идти в утепленном платье. Свои вещи просто запихнула в небольшой мешок. Лаувейя помогла наполнить сумки варгов вяленым мясом, парой бутылок меда, а также сыром, солониной и сушеной рыбой.
В сундуках хозяйки дома нашлись плащи на манер франкийских. Их надевали на левое плечо, спереди и сзади они были длинными, а слева доходили только до колена. С правой же стороны края плаща были открыты, оставляя свободной руку. Мне выдали обувь из мягкой кожи с шерстью. На руки — перчатки.
Ивар и Альвар тоже облачились в другую одежду. Видимо, дом матери Локи был для варгов неким перевалочным пунктом, где они хранили вещи, ночевали, ели, а в обмен помогали по хозяйству. Каждый надел по плотным штанам, рубашкам и грубым курткам, на пояса повесили ножи. Хати достал из сундука что-то, тщательно обернутое в ткань, развернув которую, явил на свет широкий боевой топор с длинной рукоятью. Лезвие украшалось инкрустацией из серебра. Варг любовно поцеловал сталь и повертел в руке.
— Как тебе? Ее зовут “Кровь Ран” В отличие от мечей, секиры называют именами великанш. Согласись, что это поэтичнее?
— Выпендрежник, — со смешком сказал Ивар, доставая меч из деревянных ножен с намасленной кожей внутри.
Я завороженно смотрела на клинок, в центральной части которого вился узор в виде клубящихся светлых и темных волн, напоминающих извивающихся змей или ветви, в зависимости от фантазии. Я догадывалась, что это следствие переплетающихся полос стали и простого железа, читала об этом где-то. Но читать и видеть — две разные вещи.
— Кто бы говорил, брат. Успокойся, на твою человеческую волчицу не претендую.
— Я не его, — буркнула я.
— Я так и понял, — сказал Хати, панибратски положив свою руку-кувалду мне на плечи. — Именно поэтому от тебя пахнет им.
Ну да, они же волки. А ночью Ивар имел наглость улечься рядом со мной. Видимо, Хати это учуял. И сейчас этот наглец, именуемый раньше моим шумным соседом по номерам отеля, довольно смотрел на меня, будто ребенок, который получил желаемую игрушку на Новый год. Нет уж, попридержи коней, ковбой.
— Хати, не забывай, что я всего лишь человек, — мило сказала я. — И попала в мир йотунов. А еще у меня бывают критические дни. Это когда женщины становятся особенно эмоциональными.
— К чему ты клонишь, подруга? По поводу женских штучек лучше обратиться к Лаувейе.
Отдать ему должное, он не скривился от подобной кровавой темы разговора. Его это ни сколько не смутило.
— К счастье, до них еще долго. Но я о другом. Стресс, женщины, немного прибабаха сверху, — начала я перечислять, а Хати таращился на меня, не понимая к чему я это все говорю. — Я веду к тому, мой хвостатый друг, что мне позволительно вести себя немного неадекватно. Например, вылить в кусты весь твой запас меда, когда ты отвернешься.