Любовь под луной

Джеймс Саманта

– Юная особа, вы слышите меня? Вы можете двигаться?

Брови его сердито сдвинулись в одну прямую линию.

Прядь черных как смоль волос упала на лоб. Сильные мужские руки сомкнулись на ее плечах. Он склонился над ней, придвинувшись так близко, что до нее донесся шорох, с которым его плащ терся о ее собственную одежду, и горячий, влажный жар его дыхания коснулся ее губ. Как ни странно, это было вовсе не противно...

Господи, да что это с ней, в самом деле?

– Я была бы вам крайне признательна, сэр, если бы вы отпустили меня.

Что-то

мелькнуло в его глазах. Уголки губ чуть заметно дрогнули... Неужели он улыбнулся?

Нет. Конечно, нет. Все остальные слуги были убеждены... да и она тоже: «цыган» будет жестоким хозяином.

Он отпустил ее. Оливия осторожно шевельнулась, проверяя, не сломано ли что. Подняв глаза, она заметила, что незнакомец выпрямился и протягивает руку в перчатке, чтобы помочь ей подняться на ноги. Поколебавшись, Оливия ухватилась за нее, собираясь исчезнуть тотчас же, как окажется на ногах.

– Осторожнее. Не стоит торопиться.

Рядом послышались торопливые шаги. Из темноты вынырнул коренастый мужчина, в его дрожащей руке раскачивался фонарь.

– Милорд... О Боже! Все в порядке? Богом клянусь, я не видел эту девчонку до последней минуты, а потом было уже поздно! Я старался объехать ее, да куда там!

– Все в порядке, Хиггинс. Можете возвращаться к карете.

Эти глаза, такие темные... темные, как безлунная ночь. Казалось, они никак не могут оторваться от лица Оливии.

И девушка смутилась до слез, вдруг почувствовав себя грязной и неуклюжей.

– Уже полночь, – мягко проговорил он. – Вам не следует бегать по лесу в такой поздний час.

Оливия нахмурилась. Может быть, они ее хозяин, хотя, кажется, пока не подозревает об этом, но, уж во всяком случае, он ей не отец.

– Я прекрасно знаю, который сейчас час, сэр, и, уверяю вас, я в полной безопасности.

– Боюсь, тут вы ошибаетесь, юная особа. Иначе мы бы сейчас с вами не разговаривали.

Оливия растерянно заморгала. Какое нахальство! Нет, он совершенно невыносим, это точно! Девушка надменно вздернула плечи. В конце концов, ей уже двадцать два, она вполне взрослая женщина. Даже отец никогда не считал нужным указывать ей, что и как делать. Наоборот, он всегда старался убедить и ее, и Эмили, что следует учиться жить собственным умом, по крайней мере для того, чтобы ни от кого не зависеть.

– Уверяю вас, сэр, я не какая-нибудь слезливая, беспомощная дамочка!

Ей показалось, что он попросту не услышал ее. Ничего не сказав, он сунул руку в карман брюк и вытащил большой носовой платок. Оливия замерла, когда он осторожно прижал белоснежную ткань к ее правой скуле.

– У вас идет кровь, – объяснил он. – Я обратил внимание, когда появился Хиггинс с фонарем.

Ахнув, Оливия схватилась за щеку.

– Это просто царапина, – успокаивающим тоном произнес он, однако руку убрал. – Кровь сейчас остановится.

Оливия вдруг почувствовала себя ничтожной и маленькой. Господи, какой же он высокий! Даже

вытянувшись во весь рост, она с трудом доставала макушкой ему до подбородка. И ей вовсе не нужен был солнечный свет, чтобы убедиться, как широки его плечи под просторным черным плащом.

Сердце ее колотилось как бешеное, что ей вовсе не нравилось... Во всяком случае, она никогда не испытывала ничего подобного. Оливия, вспыхнув от смущения, поспешно отвела глаза в сторону, пока он не заметил, что она исподтишка разглядывает его. Если бы ее застигли за этим занятием, она бы окончательно смутилась.

Взгляд ее остановился на псе, стоявшем рядом со своим хозяином. Украдкой рассматривая его, Оливия вдруг подумала, что этот пес – настоящее чудовище, – наверное, самое безобразное существо из всех, что ей доводилось встречать на своем веку. Огромная голова с остроконечными чуткими ушами, мощное туловище, покрытое густой, довольно длинной черной шерстью, под которой перекатываются могучие мускулы.

От внимания незнакомца не ускользнуло, что девушка с интересом разглядывает его пса.

– Это Люцифер.

– Люцифер! Господи, да ведь это одно из имен сатаны!

Скорее всего он нашел ее наивный испуг на редкость забавным. Откинув назад черноволосую голову, «цыган» захохотал.

– Уверяю вас, юная особа, мой Люцифер сущий котенок! Он смирный и кроткий, как овечка!

– Настоящий монстр! – сорвалось у нее с языка, прежде чем она успела подумать. Оливия с сомнением разглядывала черное чудовище. Надо отдать ему должное: пес смирно стоял возле хозяина, не выказывая ни малейших признаков злобы, и все-таки при одном взгляде на него девушку пробирала дрожь. – Знаете, я предпочитаю кошек, – услышала она собственный голос.

– Понятно. Однако у кошек тоже есть коготки.

– Как и у женщин, сэр. По крайней мере так говорят.

– А-а... – Луна величаво скользнула за облака, и сразу стало совсем темно. Теперь Оливия почти не видела его лица, но по голосу догадалась, что он несколько удивлен. – А что до вас, мисс...

Оливия заколебалась, почему-то ей страшно не хотелось называть себя. Хотя, сердито подумала она, какая разница?

– Шервуд, – тихо сказала она наконец, – Оливия Шервуд.

К ее величайшему изумлению, он вдруг, стащив тонкую кожаную перчатку, церемонно протянул ей руку. Оливия растерялась, не в силах собраться с мыслями.

Ей почему-то представилось, что рука его непременно окажется на ощупь холодной и скользкой, как лягушка. На самом деле она была горяча, как огонь. Глаза ее удивленно расширились, когда ее изящная ладонь почти исчезла в его огромной руке.

– Позвольте мне отвезти вас домой, мисс Шервуд.

Взгляды их встретились. Оливия робко попыталась отнять свою руку, но тут же почувствовала, как он мягко, но решительно сжал ее пальцы.

– Вы... вы... Сэр, вы держите мою руку. – К смущению Оливии, она с трудом узнала собственный голос. К тому же он заметно дрожал.